Исторические записки. Т. IX. Жизнеописания

К тому же пришлось срочно перевозить фураж и продовольствие со всей Поднебесной, начиная с приморских районов Хуан, Шуй, Ланъе[179], к Бэйхэ, причём из тридцати чжунов [зерна до места] доходил один дань[180]. Хотя мужчины без устали трудились на земле, провианта не хватало; хотя женщины пряли [не покладая рук], [материи для] палаток и шатров не хватало. Жизнь байсинов стала невыносимой, не было возможности кормить сирот и вдов, стариков и детей, на дорогах повсюду валялись мертвецы. Вот почему Поднебесная восстала против Цинь.

Когда Гао-ди усмирил Поднебесную и завоевал пограничные земли, он узнал, что сюнну собрали свои силы вблизи Дайгу[181], и вознамерился напасть на них. Юйши Чэн Цзинь[182] убеждал [54] [государя]: "Этого нельзя делать. Ведь природная сущность сюнну такова, что они, как звери, собираются в стаи, разлетаются, как птицы, преследовать их — всё равно что ловить тень. Ныне, когда Вы, Ваше Величество, обладаете совершенной добродетелью, нападение на сюнну, по моему скромному мнению, грозит опасностью".

Однако Гао-ди не прислушался [и вскоре] выступил на север, пришёл в Дайгу и попал в окружение под Пинчэном[183]. Император Гао-ди очень раскаивался и направил Лю Цзина заключить [с сюнну] союз, основанный на родственных отношениях. С этого времени в Поднебесной забыли о ратных делах.

В старинном "[Трактате] о военном искусстве" говорилось: "Когда поднимают стотысячную армию, ежедневные расходы составляют тысячу золотых"[184]. Циньский [правитель] собирал огромные армии численностью в сотни тысяч человек, и хотя они имели успехи в сокрушении вражеских войск, убивали их военачальников, [даже] брали в плен шаньюя, всё это вело к росту ненависти к ним, углублению вражды и не могло компенсировать расходы Поднебесной. Государственные склады и арсеналы оказывались опустошёнными, а байсины страдали, и всё это шло на пользу враждебным государствам, но не вело к окончанию [войн]. Обуздать и покорить сюнну пыталось не одно поколение. А те считали разбой нормальным занятием — такова, несомненно, была их сущность, заложенная природой.

Ещё со времён Юя, [династий] Ся, Инь и Чжоу их никто не контролировал, [рассматривая как] диких птиц или зверей, не принадлежащих к человеческому роду. Ныне Вы, государь, не присматриваетесь к опыту Юя, [династий] Ся, Инь и Чжоу, а повторяете упущения [прошлого]. Это повергает меня в глубокую печаль, а байсинов обрекает на страдания и муки. Кроме того, когда военные действия продолжаются долго, это приводит к смуте, а страдания порождают тревогу [у людей]. Население приграничных районов начинает испытывать беды и трудности, [люди] склоняются к бегству, среди военных и гражданских чиновников зарождается взаимная подозрительность, устанавливаются [тайные] связи с противником.

Вот почему вэй То и Чжан Хань осуществили свои корыстные устремления. Ведь система управления [дома] Цинь оказалась недееспособной, и этим двум людям удалось захватить свою долю власти[185]. Таков результат ошибочной политики.

В древнем [каноне] Чжоу шу сказано: "Стабильность или смута [в государстве] зависят от издаваемых указов, а существование или [55] гибель зависят от того, кого используют [на службе]"[186]. Я надеюсь, что Вы, Ваше Величество, уделите внимание моему докладу и тщательно обдумаете [его]».

В это же время чжаосец Сюй Юэ[187] и цисец Янь Ань[188] написали государю докладные, в которых каждый из них говорил о насущных задачах [управления].

[В записке] Сюй Юэ говорилось: «Я слышал, что несчастья в Поднебесной приводят к краху, подобному гигантскому горному обвалу, а не такому происшествию, как падение с крыши черепицы. Так было в прошлом, так остаётся и поныне. Что же можно считать "гигантским горным обвалом"? Возьмём конец эпохи Цинь. У Чэнь Шэ[189] не было и тысячи колесниц, не было и клочка [собственной] земли, за ним не стояли ваны и гуны, видные деятели и знатные родичи, его совсем не знали в деревнях. Он не обладал мудростью Конфуция, Мо[-цзы] или Цзэн-цзы, [не располагал] богатствами Тао Чжу или И Дуня[190], однако стоило [Чэнь Шэ] подняться в захолустье, отважно вскинуть трезубец и, обнажив правое плечо, громко бросить клич, как вся Поднебесная устремилась за ним. Почему?

Потому, что народ испытывал тяготы, а правители с этим не считались, низы роптали, а верхи к ним не прислушивались, нравы портились, а управление не совершенствовалось. Эти три обстоятельства и стали причиной возвышения Чэнь Шэ. Вот что называется "гигантским обвалом в горах". Потому я и написал, что несчастья в Поднебесной подобны гигантскому обвалу в горах.