Истории

За 3 года много воды утекло, сейчас я чуть больше поняла, что хотел сказать автор. Жизнь – штука глубинная, сложная и неоднозначная. Каждый час случаются страшные вещи: люди мучаются, страдают, терпят невыносимое, голодают, умирают или погибают. И в то же время происходит прекрасное – дети рождаются, люди влюбляются, океаны разливаются, рассветы и закаты пылают, северное сияние впечатляет своей красотой.

Мы не имеем права не жить. Даже если в данный момент кто-то страдает, мучается или умирает. Мы не должны это делать вместе с ним. Жизнь слишком коротка, ценна и хрупка, чтоб замирать, вместо того, чтоб проживать ее полностью.

Меня удивило, что люди в концлагере вспоминали самые, на первый взгляд, незначительные моменты из прошлой жизни. Когда они возвращались домой на трамвае, открывали дверь ключом, брали трубку телефона, зажигали свет. И это трогало их до слез.

Мы не знаем, что будет с нами завтра. Но если случится что-то страшное и на нашу долю выпадет много горя, все, что мы будем вспоминать – нашу прошлую беззаботную жизнь. Если сейчас, когда нам не угрожает опасность, мы это не ценим и не наслаждаемся – это преступление против жизни. Потому что своими страданиями никому не поможешь.

Почему мы так легкомысленно разбрасываемся временем, которое нам отведено?

Про выбор. Часть

II

Недавно прочла книгу Эдит Эгер «Выбор» и решила всё-таки поделиться своими мыслями. Давно не припомню таких тяжелых эмоций, вызванных писателем. Разве только Мамина-Сибиряка, которого читала в детстве. В его рассказах про животных, концовки часто были трагичными. Еще долго после прочтения оставалось горькое послевкусие.

Книга Эдит Эгер – боль, но очищающая, катарсическая. Читала кульминационную мысль и жгучие слезы застилали глаза. Откладывала книгу, чтоб восстановить дыхание и немного прийти в себя; бралась за нее вновь и вновь захлебывалась в горечи.

Мозг отказывался верить, что это происходило по-настоящему. Как можно было жить, да еще и выжить в нечеловеческих условиях концлагеря? А потом вернуться в мир, суметь в нем адаптироваться, создать семью и родить детей? Удивительно, но оказывается человек может продолжать жить с любой травмой. Независимо, насколько сильные потрясения он перенес. Эта травма может стать его личным даром, талантом, ценностью. Звучит непривычно и даже дико, но Эдит Эгер и Виктор Франклин – живое тому подтверждение.

Одним из факторов на пути к исцелению было избавление от синдрома жертвы. Они приняли реальность войны и ужасы, происходящие в ней, так, как есть, с полным доверием к разуму жизни. Свою боль они превратили в опору и помощь людям. Они пережили такое, что по интенсивности вряд ли может сравниться с чем-то еще, и не утратили веру в человека. Не потеряли смысл в жизни.

Невероятно горько сожалеть о прошлом, спорить с настоящим, пытаться овладеть будущим. Если жить с такой картиной мира, то горе и тревога будут постоянными спутниками.

Невероятно горько в своих несчастьях винить другого. Ведь пока есть кто-то, кого можно обвинить в своей боли – принять ее, как часть себя, будет невозможно.

А значит невозможно будет и исцелиться.

Книга помогла осознать важную вещь: человек – существо сложное, многогранное, неоднозначное. Он совершает страшные поступки и исцеляет своей любовью. Каждый делает выбор сам, изменить волю другого нам неподвластно. Но раз мы живем, единственное, что нам остается – это довериться жизни и жить, узнавая себя.

По традиции, делюсь фразами, запавшими в душу

Никто, кроме нас самих, не может навязать нам психологию жертвы. Мы входим в роль жертвы не из-за того, ЧТО с нами происходит, а потому, что принимаем решение держаться своего мученичества.

***

Не существует иерархии страдания. Нет ничего, что сделало бы мою боль сильнее или слабее вашей; нельзя начертить график и отмечать на нем уровень значимости того или иного горя.

– Мы никогда не знаем, куда какая очередь ведет, – говорю я стоящей рядом.

***

Многим из нас нужен диктатор – благосклонный, но диктатор, – чтобы было на кого свалить вину, чтобы можно было говорить: «Ты заставил меня это сделать. То не моя вина».

***

Как легко жизнь, которой мы не жили, становится единственной жизнью, которую мы превозносим. … Как легко мы преклоняемся культу выбора, который, как нам кажется, мы могли или должны были сделать.

***

Это нормально, помогать людям, нуждающимся в помощи, но, если ваши действия позволяют кому-то не помогать самому себе, вы вредите тому, кому хотите помочь.

Про личность

Решила сделать для себя распаковку личности, и там есть вопросы про комплексы. Среди прочего, почему-то написала маленький рост. Меня это особо не парило никогда, но в моменте вдруг всплыло. Когда появился комплекс? – в школе, на первом уроке физкультуры. Нас выстроили в шеренгу по росту и я оказалась последней. Меня это сильно смутило и огорчило. До того дня я не задумывалась о своем росте и тем более не сравнивала его с другими.