Истории для кино

Пытается пробиться к вагону и Лёдя. Одет он экстравагантно: серый френч, галифе с кожаными леями, желтые краги, кожаная фуражка и башмаки на толстой подошве. Через плечо у него видавший виды вещмешок. Все попытки Лёди попасть в вагон безуспешны. Он выбирается из толпы и бредет по перрону в поисках возможности уехать. Лёдя проходит мимо хрупкой девушки-дюймовочки с маленьким чемоданчиком, которая даже и не пытается принять участие в железнодорожной борьбе. Он доходит до вагона в голове поезда, единственного, возле которого нет толпы. В дверном проеме широко расставил ноги высокий человек в комиссарской кожанке.

Лёдя видит, как мужик с мешком подходит и кланяется кожаному человеку:

– Вы, товарищ, комендант поезда будете?

– Не буду, а уже есть!

– А дозвольте, будь ласка, с вами проехать?

– Куда проехать, деревня! Поезд оперативный!

– Та я бачу, шо оперативный, но и у меня ж груз – оперативный.

– Какой-какой?

Ну, я трошки сахару везу. Могу и вам до чаю сладкого подкинуть…

Мужик ловко извлекает из своего большого мешка мешочек поменьше.

– Сахар, говоришь?.. – Комендант задумывается.

А мужик нагло сует ему в руки мешочек:

– Та сахар же, сахар!

Комендант берет сахар и подзывает двух солдат с винтовками:

– А ну, бойцы, посадите ответственного товарища у какой-нибудь вагон!

Солдаты прокладывают мужику дорогу в толпе.

Наблюдавший все это Лёдя безнадежно встряхивает свой тощий, явно не содержащий никакого дефицита вещмешок и опять бредет по перрону. Девушка-дюймовочка стоит на том же месте. В ее больших глазах слезы отчаяния. Лёдя проходит мимо нее, но вдруг разворачивается обратно.

– У вас есть сахар?

– Что? – пугается дюймовочка.

– Ну, может, мыло есть?

– Какое мыло! Что вам надо?

– То же, что и вам, – уехать. Мне – в Москву, а вам?

– И мне в Москву…

– Попутчики! – радуется Лёдя. – Я артист, еду в театр.

Дюймовочка недоверчиво косится на его экстравагантный наряд. Лёдя понимает ее взгляд и объясняет:

– Меня одевали всем театром – с миру по нитке…

– А я тоже артистка. То есть нет, я балерина.

– Балерина? – задумывается Лёдя. – Нет, балет тут не нужен…

Лёдя думает о чем-то своем, но дюймовочка подхватывает близкую ей тему:

– Да, в Одессе балет никому не нужен! Работы нет, мама заболела, мы все продали, а в Москве есть надежда… Понимаете?

– Понимаю! – Лёдя принимает какое-то решение: – Слушайте меня внимательно…

Комендант поезда в дверях вагона ведет диалог с беспризорником.

– Ехать мне надо! – кричит пацан. – Ехать!

– Нельзя тебе ехать, – отвечает комендант.

– А мне плевать, что нельзя! Мне надо!

– А мне плевать, что тебе надо!

– А я в буксы песок понасыпаю! – убегая, обещает беспризорник.

– А я тебе руки-ноги поотрываю! – грозит ему вслед комендант.

И хочет уйти в вагон, но его окликает подошедший с дюймовочкой Лёдя:

– Товарищ комендант, одну минутку…

– Та хоть целый час! Знаю: вам срочно надо ехать. Отвечаю: ничем не могу помочь.

– Понимаем… – Лёдя печально отходит от вагона.

А дюймовочка манит коменданта пальчиком и шепчет ему:

– Умоляю, товарищ комендант, буквально на два слова!

Комендант смотрит в чистые девичьи глаза и спрыгивает наземь:

– Ну? Что?

– Понимаете, мой брат контужен в геройской битве за Перекоп. Местные врачи не могут помочь, единственная надежда на профессора в Москве.

Комендант косится на странный костюм Лёди:

– То-то я гляжу, одет он как-то… чудернацки!

– Это брат снял с лично им убитого офицера Антанты…

Она не успевает договорить, как Лёдя падает наземь, бьется в истерике, истошно орет:

– Врешь, не возьмешь! Пор-рублю, всех пор-рублю, белая контра!

– Братик! – бросается к нему девушка. – Здесь нет белых, здесь все свои…

Лёдя катится по земле к ногам коменданта:

– Свои?! А этот?! Я видел его на Перекопе, он рубил наших товарищей!

– Ты что! – пугается комендант. – Какой Перекоп, я под Бахмачем контру громил!

– А-а, контра! Пор-рублю, задушу, зар-режу за власть Советов!

Преданность советской власти и угрозы Лёди делают свое.

– Хлопцы, посадите этого психа! Нехай его в Москве подлечат… – Комендант оглядывается на дюймовочку: – А може, его треба связать?

Девушка хлопает по чемоданчику:

– Обязательно, веревка у меня с собой.

Поезд постукивает на стыках. Дым паровоза стелется вдоль состава.

В набитом прокуренном вагоне яблоку негде упасть. Лёдя и дюймовочка стиснуты со всех сторон, над ними кто-то висит, да и они, кажется, сидят у кого-то на голове. Но все равно они счастливы, потому что – едут.

Лёдя улыбается дюймовочке:

– А вы говорили – балерина… Да вы настоящая драматическая актриса! – Он пищит девичьим голоском: – Умоляю, товарищ комендант, буквально два слова!

– Нет, это вы актер – как вы натурально глаза закатывали, как орали! – Она, наоборот, пародирует мужской голос: – Пор-рублю! Зар-режу!

Лёдя протягивает ей ладонь дощечкой:

– Леонид!

Она пожимает его руку:

– Ольга!

– Ну какая же вы Ольга, вы – маленькая Олечка.

– Ой, меня так все и зовут! А знаете, я сначала не поверила, что вы артист.

– А кто же я, вы подумали?

– Я подумала, вы – бандит.

– Почему?

– Ну… вы как-то так… на меня налетели: «Сахар есть? Мыло есть?»