Истории Фирозша-Баг

Джахангир колебался. Эрик обнял его за плечи.

– Ну давай, друг, чего боишься? Я стырю. Просто покажешь мне и уйдешь.

Джахангир представил себе марки, выставленные в целлофановых пакетах: как хорошо они впишутся в его коллекцию. Он вообразил, что страницы альбома больше не пусты, а покрыты изумительными марками, каждая аккуратно положена на свое место с марочной наклейкой, как показывал ему дядя Барзор.

Они вышли на улицу, рука Эрика все еще лежала на его плече. Вокруг двух лавочек толпились школьники. Множество хватающих, ищущих рук увлеченно перебирало товары, и это множество было необходимым условием для успешного воровства. Джахангир показал Эрику упакованные по отдельности марки, которые его интересовали, и отошел. Через несколько минут Эрик с торжествующим видом к нему присоединился.

– Достал?

– Да-да! Только зайдем в школу. А то он увидит.

Джахангир не мог унять возбуждения.

– Еще хочешь или как? – спросил Эрик.

– Конечно, хочу, – ответил Джахангир.

– Только не сегодня. В пятницу. Если в четверг ты для меня кое-что сделаешь на киноуроке.

Пульс у Джахангира слегка участился – на киноуроке, когда включен проектор и в зале темно, возникает интимная обстановка благодаря прерванной на время способности учителя следить за порядком. Он вспомнил про карандаш Эрика. В руке шелестели и шуршали марки в целлофановых пакетиках. И ему пообещали еще. В карандаше не было ничего неприятного. Честно говоря, было даже что-то заманчивое. И он согласился.

В четверг класс построился для похода в кинозал. Эрик встал позади Джахангира, чтобы их места оказались рядом.

Когда выключили свет, он дотронулся до бедра Джахангира и начал его ласкать. Потом взял его руку и положил себе между ног. Рука не шевелилась. Эрик нетерпеливо прошептал: «Ну, давай же, парень!» Но вялое поглаживание Джахангира никуда не годилось. Тогда Эрик взял его руку, засунул себе в шорты и сказал: «Ладно, держи крепко и двигай вот так». Обхватив его пальцы, он показал, как это надо делать. Когда Джахангир достиг нужного давления и скорости, Эрик отпустил его руку, откинулся на спинку и удовлетворенно выдохнул. Вскоре Джахангир почувствовал, как что-то теплое и липкое покрыло его ладонь и пальцы, а то твердое, что он сжимал, стало мягким.

Эрик оттолкнул его руку. Джахангир вытер ее носовым платком, а Эрик позаимствовал у него платок, чтобы вытереть себя. «Хочешь, я сделаю тебе то же самое?» – спросил он. Но Джахангир отказался. Он думал о носовом платке. Запах был необычный, совсем не противный, но нужно будет найти способ выстирать платок, пока он не попался маме.

На следующий день Эрик подарил ему еще марок. И они опять договорились на следующий четверг.

В воскресенье в десять часов Джахангир отправился в гости к доктору Моди. Жена доктора впустила его, вполголоса пробормотав что-то про некоторых нетактичных людей, которые беспокоят людей в тот единственный день, когда все члены семьи могут побыть вместе.

Радость доктора Моди при виде новых марок полностью оправдала надежды Джахангира:

– Великолепно! Великолепно! Откуда ты их взял? Нет-нет, не обращай внимания, ничего не говори! Иначе ты подумаешь, что я хочу узнать твои секреты. У меня и так достаточно марок, чтобы было чем заняться на пенсии. Ха-ха-ха!

После того как новые марки были исследованы и рассортированы, доктор Моди сказал:

– Сегодня в награду за твои достижения я хочу показать тебе одну марку. Такую ты никогда не видел.

Из шкафа с коробками из-под печенья и конфет он вынул небольшую шкатулку, обтянутую атласной тканью, в каких обычно хранят кольца или браслеты. Открыл ее и, не вынимая марку, поставил шкатулку на стол. На марке внизу было написано «España correos»[101], а стоимость была указана в левом верхнем углу: «3 PTAS[102]». На марке красовалась танцовщица фламенко, изображенная в самых изысканных подробностях и красках. Но было что-то в выражении лица этой женщины, в ее взгляде, в непередаваемом блеске глаз, что по-настоящему захватило Джахангира.

Он молча рассматривал марку. Тянулись секунды, и доктор Моди ждал, нетерпеливо суетясь, пока наконец атласная шкатулка не была закрыта и не оказалась снова в его руках. Затем он сказал:

– Так, значит, тебе понравилась испанская танцовщица? Она нравится всем, кто ее видит. Даже моя жена, которая не интересуется собиранием марок, сказала, что она красивая. Вот выйду на пенсию и буду больше времени проводить с испанской красавицей. Ну и с другими марками тоже.

Он расслабился, только когда снова запер марку в шкаф.

Джахангир ушел, унося с собой видение испанской танцовщицы. Он пытался представить себе, как эта марка поселилась бы в его альбоме, как она приветствовала бы его восхитительным блеском женских глаз каждый раз, когда он открывает его страницы. Он затворил за собой дверь, и сразу же, словно желая уничтожить эти неуемные фантазии, из квартиры послышались громкие голоса.