История анонимного повествователя

В этих двух частях «Истории Анонимного повествователя» нашли свое отражение два исторических периода: первый — это период, когда христианские народы Ближнего Востока вместе с Византией успешно боролись с персами, а затем начали сопротивление победоносному наступлению арабов; второй период — это период, когда арабский халифат переживает глубокий упадок, но и Византия не представляет больше прежней силы, возникает ряд арабских эмиратов, с которыми армянские князья, в зависимости от личных интересов, то заключают союз, то находятся во враждебных отношениях.

Это также два периода в истории армянской церкви.

«История Хацюнского креста» соответствует тому-периоду, когда византийская церковь навязывала армянской церкви халкедонитство даже силою оружия, и какое-то время халкедонитство было официально принятой догмой в армянской церкви. Именно стремлением швее затушевать эту борьбу и представить союз с греками как единственно возможный и угодный богу и отличаются повести Хацюнского креста[13]. В этом смысле весьма характерен тот факт, что ближайшим другом и советчиком Ираклия, стремившегося утвердить в Армении постановления Халкедонского собора, здесь оказался вардапет Иоанн Майраванеци, который в действительности вел энергичную борьбу против принятия постановлений Халкедонского собора армянской церковью, и, даже, подвергся поэтому преследованиям со стороны армянского католикоса Езра, пытавшегося осуществить, требования Ираклия.

Арабское владычество изменило соотношение сил в. этом вопросе и способствовало успешному завершению, борьбы против халкедонитства в армянской церкви. Вехами этой борьбы явился ряд церковных соборов, из которых Еразгаворский собор 862 г. относится непосредственно к тому времени, которое к нашло отражение во второй части «Истории» Анонимного повествователя.

Что же все-таки объединяет столь разнородные по своему мироощущению, по своему духу, части сборника?

Только то, что обе они связаны с Васпураканом и князьями Арцруни, причем сама эта связь также, по-видимому, случайна, как и сочетание цикла повестей, сгруппированных вокруг «Истории Хацюнского креста».

Выше уже говорилось о том, что все арменоведы, рассматривавшие вопрос авторства новооткрытой рукописи, отметили в ней ряд анахронизмов, которые в свою очередь считаются доказательством того, что «История Анонимного повествователя» не может принадлежать Шапуху Багратуни.

Насколько случайный характер носят эти анахронизмы и историческая путаница? Внимательное рассмотрение «Истории» показывает, что историческая путаница и анахронизмы лежат в самой ее основе, составляют неотъемлемую ее сущность.

Не повторяя анахронизмов и путаницы, уже отмеченных арменоведами, приведем несколько до сих пор еще никем не замеченных примеров, когда в ходе изложения обнаруживаются более древние элементы или когда события, отделенные друг от друга несколькими десятилетиями, сливаются в нашей «Истории» в одно единое.

Во второй новелле о Дерэне, к нему, уже потерявшему свои владения, является раненый чужеземец, которому он оказывает помощь. Рассказывая о себе, чужеземец говорит ему: «Я царь вавилонян; в наш город Багдад пришли с запада чужеземцы, коих зовут арабами; выступил я против них войной, но войска мои изменили мне и возмутились и я, преследуемый ими, бежал сюда, ибо не было у меня возможности вернуться в город мой Багдад. И решил я пойти в страну Хорасан...». Здесь исторические события, совершившиеся в середине VII века и связанные с бегством последнего сасанидского царя Иездигерда от арабов в Хорасан, перенесены в конец IX века, приобрели иную окраску и концовку и тесно вплелись в повествование, став одним из решающих моментов в судьбе нашего героя.

В новелле об Ашоте Арцруни рассказывается, будто на халифа напали магрибцы (западноафриканцы) и спас его князь Ашот с полком своих азатов. Это свидетельство является, по-видимому}, отголоском тех неурядиц и войн, которые велись между багдадскими халифами и африканскими правителями — Аглабидами и Фатамидами.

Следы восстаний карматов в весьма искаженном виде можно обнаружить в сказе о халифе Алие и Усепе, в котором описывается любовная история, связанная с дочерью Абу-Тахира, и возвышение Усепа, женившегося на ней. Абу-Тахир — один из самых видных и могущественных вождей секты карматов — долгие годы держал в страхе жителей Ирака и даже столицы халифата, Багдада Против него халиф направил Юсуфа Саджида, который попал в плен к Абу-Тахиру и был убит им. Как видим, историческая правда в нашей новелле значительно затемнена.

На стр. 170— 174 описывается война царя Смбата I с правителем Мосула Хабибом, на сторону которого перешел Гагик Абумерван, захвативший княжескую власть в Васпуракане и заточивший в разных крепостях сыновей Григора-Дерэна.

Смбат I, как известно, воевал в 896 г. с правителем Месопотамии, который, постепенно расширяя свои владения на севере, захватил ряд исконных армянских областей, в том числе и Тарой.