Читаем История античной литературы полностью

Знаменитый Иероним был учеником известного грамматика и филолога Доната и прекрасно владел всеми тайнами античной риторики, а Августин, родившийся в Африке, получил блестящее риторическое образование на родине Фронтона и Апулея. Свою деятельность он начал также как ритор, переехав сначала в Рим, а затем в Милан. Этот теоретик христианства был прекрасно знаком с греческой философией и обрушивался на нее впоследствии в своих произведниях со «знанием дела» и с блестящим стилистическим мастерством.

При императорах Диоклетиане и Константине (ум. в 387 г.) империя была поделена на Западную и Восточную. Резиденцией монарха на Западе становится Милан, затем Равенна, на Востоке — Никомедия, затем Константинополь. Рим, оставаясь формально центром империи, перестает быть резиденцией монарха. В это время императоры порывают с традициями принципата, установленного Августом. Эпоха поздней империи носит название домината от латинского слова domiuns — «господин»). Императоры требуют себе божеских почестей, при виде их подданные обязаны становиться на колени, падать ниц, целовать края одежды; как восточные монархи, они считаются воплощением божества и выделяются среди окружающих роскошной пурпурной одеждой, украшенной золотом и драгоценными камнями.

При этих императорах на сравнительно непродолжительное время устанавливается известный порядок и принимаются меры для укрепления римских границ, вводятся различные реформы для налаживания экономики и торговли.

В западной части империи, и прежде всего в самом Риме, языческая римская литература продолжает свое существование. Глава языческой части сената Квинт Аврелий Симмах (вторая половина IV в.) объединяет вокруг себя поклонников старой римской культуры и литературы. Наряду с работой над старыми текстами и созданием комментариев к ним все они занимаются и самостоятельным творчеством: сам Симмах составляет панегирики императорам Валентиану и Грациану, пишет письма, подражая Плинию Младшему, составляет стихотворные эпиграммы. Государственные деятели Претестат и Флавиан выступают с философскими и историческими произведениями.

АВСОНИЙ

Самым значительным поэтом IV в. является Децим Магн Авсоний (около 310—395 гг.) Прославленный ритор из Бурдигалы (Бордо), профессор риторики и грамматики, он был воспитателем сына императора Валентиана Грациана. Поэт сопровождал верховного главу государства в походе против аламаннов, а впоследствии управлял Галлией, затем Италией, Иллирией и Африкой. Валентиан проводил политику терпимости по отношению к существовавшим религиозным верованиям. Судя по тому, что у Авсония были «Пасхальные стихи», он был, вероятно, христианином, но это мало заметно в сохранившихся произведениях. Он пишет многочисленные послания в стихах своим родственникам, составляет поэтический сборник «Эфемериды, или Проведение дня», посвященный описанию его времяпрепровождения в дневные часы, многочисленные эпиграммы. Изысканный мастер стиха, виртуозно владеющий метрикой, он увлекается разными метрическими экспериментами, называя их «безделушками мастерства». Одна из таких «безделок» носит название «Вопросы и ответы» и построена так:

Кто обвиненного взял под залог в ожиданье суда — друг.Если ответчик сокроется, что поручителя ждет, — штраф....Имя какое имеет Меркурий у честных людей — вор.(Пер. М. Гаспарова)

Составляет он и «лоскутные поэмы» (центоны), как бы склеенные из отрывков, взятых из произведений Вергилия. Такова его поэма «Свадебное празднество».

Подобные «опусы», свидетельствующие о прекрасном знании классической поэзии и о скудости творческой фантазии составителей «центонов», были очень распространены на закате Римской империи.

Одним из наиболее интересных созданий Авсония была его поэма «Мозелла», в которой описывалось плаванье по реке Мозелю. Трир, расположенный на ее берегу, был цветущим и красивым городом, в котором любил останавливаться Валентиниан. Поэт описывает береговые пейзажи, проплывающие перед его глазами, холмы, покрытые виноградом, песчаные отмели, любуется прозрачностью воды, позволяющей рассмотреть растущие на дне травы и резвящиеся стада играющих рыб. Ученое пользование традиционными мотивами «классиков» сочетается в поэме с наблюдениями самого автора, свидетельствующими о том, что материал реальности уже вводится в эту позднюю римскую поэзию с большей непосредственностью и свободой, чем это было на прежних этапах развития римской литературы.

КЛАВДИАН

Перейти на страницу:

Похожие книги

По страницам «Войны и мира». Заметки о романе Л. Н. Толстого «Война и мир»
По страницам «Войны и мира». Заметки о романе Л. Н. Толстого «Война и мир»

Книга Н. Долининой «По страницам "Войны и мира"» продолжает ряд работ того же автора «Прочитаем "Онегина" вместе», «Печорин и наше время», «Предисловие к Достоевскому», написанных в манере размышления вместе с читателем. Эпопея Толстого и сегодня для нас книга не только об исторических событиях прошлого. Роман великого писателя остро современен, с его страниц встают проблемы мужества, честности, патриотизма, любви, верности – вопросы, которые каждый решает для себя точно так же, как и двести лет назад. Об этих нравственных проблемах, о том, как мы разрешаем их сегодня, идёт речь в книге «По страницам "Войны и мира"».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Наталья Григорьевна Долинина

Литературоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
Дело о Синей Бороде, или Истории людей, ставших знаменитыми персонажами
Дело о Синей Бороде, или Истории людей, ставших знаменитыми персонажами

Барон Жиль де Ре, маршал Франции и алхимик, послуживший прототипом Синей Бороды, вошел в историю как едва ли не самый знаменитый садист, половой извращенец и серийный убийца. Но не сгустила ли краски народная молва, а вслед за ней и сказочник Шарль Перро — был ли барон столь порочен на самом деле? А Мазепа? Не пушкинский персонаж, а реальный гетман Украины — кто он был, предатель или герой? И что общего между красавицей черкешенкой Сатаней, ставшей женой русского дворянина Нечволодова, и лермонтовской Бэлой? И кто такая Евлалия Кадмина, чья судьба отразилась в героинях Тургенева, Куприна, Лескова и ряда других менее известных авторов? И были ли конкретные, а не собирательные прототипы у героев Фенимора Купера, Джорджа Оруэлла и Варлама Шаламова?Об этом и о многом другом рассказывает в своей в высшей степени занимательной книге писатель, автор газеты «Совершенно секретно» Сергей Макеев.

Сергей Львович Макеев

Биографии и Мемуары / История / Литературоведение / Образование и наука / Документальное