История Армении

О нас было также написано и следующее обвинение, дескать: «Во время святой четыредесятницы они по субботам и воскресеньям вкушают молоко животных и яйца». Так вот мы представим вам и следующее оправдание: в прежние времена в Восточной стране[531] армянские ишханы имели обыкновение, подобно вам и франкам, ежедневно в дни сорокадневного [поста] вкушать рыбу и растительное масло и пить вино. А духовные предводители того времени увещевали их отказываться в дни поста от такой пищи, доказывая, что рыба хуже, чем молочная пища, ибо рыба — настоящее животное, а молоко — не животное, а лишь сок животной пищи. Поэтому, если желаете свято придерживаться поста, как того бог желал, откажитесь как от молока, так и от рыбы. А если вы не хотите этого делать, то пять дней в неделю свято воздерживайтесь от всякой пищи и питья, а по субботам и воскресеньям ввиду невоздерж/138/ности своей, кроме мяса, ешьте все остальное — и рыбу и молочное, дабы кто-то, вкушая только рыбу и не вкушая молочное, не думал, что он постится, считая рыбу постной пищей; меж тем это установление для чревоугодников, а не для постящихся. Но это продержалось среди армян недолго. Немного времени спустя оно быстро исчезло, а нынче, в наши дни, за исключением ишханов и воинов (причем некоторые из них самовольно, а не по каноническому установлению или же с нашего позволения), никто в дни поста не притрагивается к рыбе, постному маслу и вину; кроме того, все лица духовного сословия и многие из народа отказываются не только от молочной пищи и от рыбы, которые вовсе не недозволены в дни четыредесятницы, но и от всякой сытной пищи и от питья вина; а если кто по невоздержанию оступится и, раскаявшись, исповедуется [в этом], мы накладываем на того тяжелейшее бремя епитимьи.

Написано было в грамоте о нас еще и следующее: на одном лишь вине, не разбавляя его водой, совершают [армяне] литургию. Относительно этого мы можем привести много слов из свидетельств [Священного] писания, однако, чтобы быть краткими, мы сочли излишним привести все, [что у нас есть], и довольствуемся малым. Во-первых, [мы делаем это], потому что переняли сию традицию от просветителя нашего, от святого Григора, так же как и он получил ее от первых святых отцов, живших до него. И опять-таки написано же, что Христос, принесший себя в горнице таинственно в жертву, взял [чашу] в руки и изрек: «Сие есть /139/ кровь моя»[532], о воде даже и не упоминается, меж тем как он сказал после совершения таинства: «Отныне не буду пить от плода лозы виноградной...»[533], а лоза виноградная родит вино, а не воду, как говорит Иоанн Златоуст в толковании Евангелия. А что касается того, что вы полагаете [нужным] добавлять в чашу воды ради воды и крови, истекших из ребра [Христа], то тот же Иоанн Златоуст в той же части толкования Евангелия по Иоанну говорит: вода относится к таинству крещения нашего, а вино к [таинству] божественной литургии. Об этом же говорят и многие из учителей церкви, а мы, будучи последователями их слов и преданий, именно поэтому и не добавляем воду [в вино] и совершаем таинство пречистой крови христовой чистым вином. Однако, так или этак, лишь бы с чистой душой служить божественное таинство литургии, и да свершится все во славу божью. А нечистый и нечестивый, будет ли свершать [таинство] с помощью неразбавленной чаши или же с примесью воды, вместо того чтобы умиротворить, вызовет гнев приемлющего жертву обедни бога.

И опять были в грамоте и смешные вещи, дескать: «Кресты свои они ежегодно заново окропляют [водой] и освящают». Это никогда не делали у нас ни ученые, ни невежды, ибо освящение креста бывает единожды, а «е многократно, как и у вас предписывается, и [чин] освящения креста составлен не нами, а /140/ вашими первыми отцами [церкви], и предки наши перевели [его] и дали нам, что и поныне на греческом языке можно найти в древних книгах на Востоке; он не лучше и не хуже, чем наш, поскольку там написано: «Новый крест сперва омыть водой, затем вином в знак двух струй, истекавших из ребер Христа, и петь приличный случаю псалом, прочитать слова пророков и апостолов и таинственные евангелия, а после этого священник читает молитвы, прося бога даровать тому кресту благодать и силу первого креста, на котором сам [господь] был распят, чтобы изгонять бесов, очищать людей от пороков, отводить гнев, сошедший сверху за грехи наши, дескать: «Пребуди навсегда в нем, как в первом кресте своем, сотвори, чтобы он стал твоим храмом, престолом, орудием силы, ибо поклонение наше пред ним не есть [преклонение] перед вещественным творением, а пред тобой, единым невидимым богом» — и подобные им моления и речи. А затем, взяв освященный крест, водружаем к востоку и поклоняемся ему, освятив его всего лишь единожды, как я уже писал, а не многократно.