История армянского народа. Доблестные потомки великого Ноя

И вновь увы! Еще до того, как Абдул-Хамид сошел со своего трона, младотурки отплатили армянам за верность бойней в Адане, которая положила начало ряду самых чудовищных преступлений за всю историю человечества.

Армяне были лишь орудиями в руках жаждущих власти головорезов, которые, как только они захватили бразды правления и почувствовали собственную силу, уже не имели причин скрывать свой панисламизм и ненависть к чужакам. Не обладая ни хитростью, ни дипломатичностью султана, которого они только что сбросили с трона, эти деспотичные революционеры твердо решили продолжить кровавую работу Абдул-Хамида и уничтожить всех немусульман империи, и если они и думали о каких-либо реформах, то только о таких, которые позволили бы устранить любое вмешательство Европы в их дела и положить конец капитуляциям. «Мы мусульмане, – сказал один высокий чиновник из младотурок, – и между нами и неверными не может быть ничего общего. Империя ислама – наше наследие, она будет достаточно огромна, чтобы позволить нам разорвать всякие связи с христианами». И еще он добавил: «Мы будем жить в мире со всеми, кто встанет на нашу сторону».

Однако младотурками двигал не собственно панисламизм, а пантюркизм, в своем роде мусульманский национализм, еще более нетерпимый к чужакам, чем доктрина Абдул-Хамида, ибо его приверженцы считали только турецкий народ способным на какой-либо прогресс и потому превосходящим арабов, персов, египтян и индийцев. Перечисленные народы пантюркизм рассматривал как неспособные к развитию, они были всего лишь слуги неверных. Пантюркизм вручал верховную власть над 300 миллионами мусульман в мире «Единению и прогрессу» и предполагал изгнать из страны или истребить всех неверных, живущих на огромной территории мусульман. Короче говоря, это было новое издание доктрины Мухаммеда ради блага банды, обезумевшей от жажды власти, самоугождения и нечестивого обогащения – империализма в его самой деградировавшей форме.

Естественно, армяне, будучи союзниками младотурок в дни, когда они вели «общую борьбу», совершенно иначе представляли себе возрождение Турции, и их прямой и верный либерализм был совершенно противоположен планам пантюркистов, как только они захватили власть в свои руки. Эта противоположность взглядов стала приговором для Армении, и, чтобы быть последовательными, младотурки включили в число жертв запланированной чистки всех немусульман империи.

Хозяевами Турции после 1913 года стали Талаат-паша и Энвер-паша, два авантюриста невразумительного происхождения, ибо Талаат-паша в 1908 году был всего лишь мелким служащим почтового отделения в Константинополе, а Энвер-паша – капитан-адъютантом в Салониках. Первый в общих чертах изложил, какие акты терроризма следует применять для проведения в жизнь их внутренней политики; второй представлял вооруженную силу партии. Талаат-паша полагался на турок, а Энвер-паша – на немцев. Талаат-паша отдавал приказы о резне, Энвер-паша их исполнял. Что касается нового султана, преемника Абдул-Хамида, то его имя ни к чему даже упоминать, потому что он не правил. Младотурки придумали воображаемую папку с документами и объявили, что она существует, но никому не показали, – с документами о преступлениях, вмененных ими армянам, которые, по их словам, виновны в подрывной деятельности и государственной измене. Затем, в силу этих недоказанных обвинений, они приступили к исполнению смертного приговора, вынесенного Талаат-пашой.

За исключением убийств в Константинополе, при Абдул-Хамиде резня проводилась несистематически. Султан предоставлял решать вопросы о деталях своим подчиненным. Талаат-паша, однако, пошел дальше; под руководством Энвера, долго прожившего в Берлине, и, может быть, других советников, еще лучше знакомых с методами европейской администрации, он превратил массовые убийства в государственную службу.

Из-за войны, только что объявленной державам Антанты, всех молодых христиан империи призвали в строй, но не отправили на фронт. Их разделили на группы по несколько сотен человек и использовали для строительства и ремонта дорог; потом, после окончания работ, многие из них были казнены.

Города и деревни, в которых остались одни старики, женщины и дети, неспособные ни к какой обороне, заняли войска. Большинство мужчин и юношей были убиты, а оставшимся приказали построиться в колонны по 1–2 тысячи человек и отправляться в изгнание. Эти формальности сопровождались призывами принять ислам, а также всевозможными актами насилия со стороны солдат. Имущество выселенных жителей распределялось между мусульманами или продавалось им за бесценок.

Колонны отправились в путь под конвоем солдат и курдской кавалерии, которые по дороге предавались всем мыслимым и немыслимым зверствам, убивая, кого заблагорассудится, и продавая женщин в рабство в городках и деревнях, через которые они проходили по пути.