История Артура Трулава

Она поднимает на него глаза.

– Я пойду с тобой.

– Вы не обязаны… Нет, Артур, я и сама справлюсь. Просто…

– Я только предложил. Если не хочешь ходить туда одна, я составлю тебе компанию. Может, будет даже интересно.

– Это очень мило с вашей стороны… Но, видите ли, там нужно садиться на пол.

– И мне тоже?! Зачем?

– Ну, потому что партнер должен быть сзади беременной и помогать ей. Я не очень представляю как, пока только картинки видела.

– Я мог бы взять свой складной стул и сидеть на нем. Или так нельзя?

– Не знаю.

– Ладно, вот как мы поступим. Я пойду с тобой на первое занятие – скажем, что я твой дедушка, идет? Сходим вместе и посмотрим, а там ты решишь, нужно ли тебе мое общество. У меня только середина дня занята, так что в остальное время я в твоем полном распоряжении.

– Согласна! Занятия по вечерам. Только мы не будем говорить, что вы мой дедушка. Вы мой друг.

– Еще лучше, – кивает Артур и встает: спина затекла. Он указывает на книгу: – Откуда это у тебя?

– Из благотворительного магазина.

– Похоже, довольно старая.

– Да, наверное. Я, конечно, смотрю и в интернете, захожу в библиотеку, но книги мне нравятся больше. Люблю читать вдумчиво, и картинки в старых книгах классные. Все мамочки такие симпатичные, с красивыми лентами в волосах. У меня уже целая библиотека.

Артур оглядывает комнату.

– Где же она?

Мэдди выбирается из кровати и открывает дверь гардеробной. На полу стоят стопки книг. Артур подходит ближе, всматриваясь. В основном здесь о родах и беременности, неделя за неделей. Его внимание привлекает заглавие одной из верхних: «О чем бы попросил ваш малыш, если бы умел говорить». Он берет ее в руки.

– Эту ты уже читала?

Мэдди кивает.

– Интересная?

– Да, пожалуй. Вы вот знали, что ребенок в животе у матери уже может слышать музыку?

– Серьезно?

– Ага.

Артур понижает голос до шепота:

– И как мы говорим сейчас – тоже слышит?

– Да, там так пишут. И еще может сосать большой палец. А когда они рождаются и начинают тянуться ко всему руками, то пытаются ловить солнечных зайчиков. Сжимают кулачки и думают, что поймали. Здорово, правда? Еще они любят, чтобы им рассказывали что-нибудь или пели. Иногда им нравится прижиматься к матери – их можно носить с собой в слинге, я уже научилась, как это делать, – а иногда они хотят побыть одни, наедине со своими мыслями, можно сказать. Я так читала.

– Хм… – Артур подходит к окну и выглядывает наружу. Полная луна серебрит верхушки деревьев. Повернувшись, он смотрит на девушку – на мгновение та кажется ему совсем юной, словно неоперившийся птенец. – Я хотел бы попросить тебя кое о чем, Мэдди.

– Да?

– Я, конечно, не в силах заменить тебе мать. Но все же могу кое-что сделать. Могу выслушать. Могу учиться с тобой всем этим премудростям. Могу пойти с тобой к врачу, если захочешь. Во время родов я буду ждать в приемном покое и стану вторым, кто от всего сердца поприветствует приход ребенка в наш мир.

– Наверное, все же третьим, – с сожалением замечает Мэдди. – Люсиль раньше заняла очередь.

– Ну, на сей раз не ей решать, – отвечает Артур. – Да? Главная сейчас ты.

Она поднимает на него глаза. Он указывает на нее пальцем и еще раз повторяет:

– Ты – главная! Поняла?

– Да!

– Успокоилась немного? Сможешь заснуть?

– Да. Спасибо вам.

Артур снова перелистывает книгу про то, о чем бы попросил малыш.

– Какие славные мальчуганы на картинках.

– Не только, там и девочки есть.

– Да, конечно. Можно взять почитать? Я как раз закончил свой вестерн.

– Конечно, берите.

– Я потом спрошу, если меня что-то заинтересует.

– Ага.

Мэдди ложится и натягивает одеяло до подбородка.

– Можете потушить свет, пожалуйста?

Артур щелкает выключателем и идет к себе. Поскорее разбирает кровать и раздевается, чтобы забраться в постель и увидеть то же, что и Мэдди. А потом обсудить с ней. И с Люсиль тоже.

И как можно было не заметить, что человеку, живущему с тобой под одной крышей, так одиноко!

Листья сменили окраску, но из-за сухой погоды задержались на деревьях вплоть до ноября. Великолепие. Такая красота, что каждый раз, когда выглядываешь на улицу, что-то сжимается в груди. Ярко-желтые, темно-красные, коралловые, а иные разноцветные, словно витражи. Люсиль проглаживает их через вощеную бумагу и развешивает на кухонном окне, как когда-то в школе со своими четвероклассниками.

– Нынешние дети небось только в интернете осенние листья видят, – ворчит бывшая учительница, орудуя утюгом.