История Авиации 2002 02

Надо сказать, что организация каждого такого вылета требовала немало времени, так как программирование компьютеров, расшифровывавших сигналы датчиков, осуществлялось заранее. В результате, если не удавалось установить хотя бы один из запланированных датчиков, то требовалось полное перепрограммирование системы, на что уходило несколько дней.

Информация с датчиков поступала на ретрансляторы, смонтированные на самолётах ДРЛО ЕС-121 или БПЛА QU-22B, или непосредственно экипажам «ганшипов», действовавшим в районе «тропы». В последнем случае это позволяло осуществлять наведение ударных групп практически в режиме реального времени. Как правило, датчики сбрасывались по одному на расстоянии нескольких километров друг от друга. В каждом районе устанавливалась «связка» из трёх-четырёх датчиков. Сейсмические датчики сбрасывались с высоты от 60 до 150 м, акустические – с 600 – 1500 м. Естественно, работа ОР-2Е, да и сами самолёты, держались в строгой секретности.

Срок службы датчиков ограничивался ёмкостью аккумуляторов, так что по мере выхода ранее поставленных датчиков из строя приходилось разбрасывать новые. Усиление ПВО «тропы» сделало полёты тихоходных неповоротливых ОР-2Е небезопасными. 27 февраля 1967 г «Нептун» капитан-лейтенанта Пола Миллиуса был сбит над Лаосом огнём 37-мм зениток. Почти все члены экипажа спаслись на парашютах и были вывезены спасательным вертолётом НН-3 из состава 37th ARRS, однако командир экипажа Миллиус пропал без вести. Имеются свидетельства, что он покинул горящий самолёт, но его дальнейшая судьба так и осталась неизвестной.

Помимо флотской эскадрильи VO-67, постановкой полей датчиков занималось 1 -е армейское подразделение радиоразведки (1th RRC), носившее наименование «Крэйзи кэтс» (Crazy cats). Базировалось оно в Камрани с июля 1967 г. до апреля 1972 г. В его состав входили пять переоборудованных Р-2Е (P2V- 7Е), которые иногда называют АР-2Е (литера «А» означает их принадлежность к армейской авиации). На самом деле эти самолёты обозначались ЕР-2Е или RP-2E. Кроме них, как и в VAH-21, имелся и обычный «Нептун» для вспомогательных целей. 1th RRC входила в состав 224-го батальона радиоразведки (224th Radio Research Batalion), который в свою очередь подчинялся командованию 509-й группы радиоразведки (509th Radio Research Group). Кроме того, в состав 224th RRB входили 146th RRC (авиабаза Кан Тхо) и 138th RRC (Пху Бай). Первое действовало с авиабазы Кан Тхо на самолётах RU-8D «Твин Бонанза», а второе – из Пху Бая на RU-21 «Кинг Эйрах». Задачей этих авиачастей было ведение электронной разведки в воздушном пространстве Южного Вьетнама и особенно в районе «тропы». Начатая 15 февраля 1967 г. «посевная» продолжалась до 1 июля 1968 г., пока не была свёрнута из-за усилившейся ПВО вьетконговских коммуникаций.

Постепенно начал приносить свои плоды объявленный ранее конкурс на создание специализированного противопартизанского штурмовика. Выбор именно этой машины на роль противопартизанского самолёта был отнюдь не случаен, так как даже в базовом (тренировочном) варианте он имел достаточно высокий уровень пассивной защиты, основой которого являлись протестированные поропластовой губкой топливные баки, что предохраняло их от загорания и взрыва при попадании пуль и снарядов. Воздухозаборники двигателей Т-37 защищались от попадания различного мусора лёгкими, убирающимися в полете сетками, весьма рациональной была и компоновка почти автомобильной кабины. К тому же двухдвигательная силовая установка обеспечивала достаточно высокий уровень надёжности машины при боевых повреждения, что давало пилоту вполне реальные шансы на возвращение. И, надо сказать, что эти ожидания разработчиков в немалой степени подтвердились.

Вопреки предположениям, из «стрекозы» (Dragonfly) получился вполне приличный противопартизанский самолёт, обладавший как значительным арсеналом средств поражения, так и великолепными лётными данными, позволявшими быстро разворачиваться под огнём на пятачке, не теряя при этом цель.