История безбрачия и холостяков

Конечно, следует внести уточнения в картину, набросанную широкими мазками. Однако несомненно, что растущий в обществе индивидуализм перевернул традиционные ценности… и избавил холостяков от комплекса неполноценности. Те, кого некогда упрекали в эгоизме, сегодня в моде! «Как бы то ни было, холостая жизнь — это современно!!!» — к такому выводу приходят авторы странички «Ура холостой жизни», и энтузиазм здесь пропорционален количеству восклицательных знаков. Похоже, они правы. Точкой отсчета в наше время стал образ жизни не семейного, а одинокого человека. Многие женатые мужчины и замужние женщины стремятся жить так, как раньше жили только холостяки: меняют партнеров, проводят отпуск врозь, каждый сам покупает себе еду, у каждого своя машина и свой телевизор. Супружеская чета иногда выглядит как пара живущих вместе эгоистов.

Жизнь в браке уже не связана с поиском компромиссов между вкусами и интересами супругов. Зачем отказываться от любимого фильма и любимого блюда? Уже не надо решать, что смотреть вечером: фильм или футбол, как проводить каникулы: на пляже или в музее, нет необходимости искать в карманах супруга ключи от общей машины. Маленькие замороженные порции еды из больших магазинов перестали быть уделом одиноких; их охотно покупают семьи, не желающие готовить общий обед в большой кастрюле. Для многих (разумеется, для тех, кто может себе это позволить) жизнь в браке превратилась в простое сожительство двух холостяков. Запрещается запрещать что-либо другому. Основной девиз — личное развитие каждого в соответствии с его биологическими потребностями.

Развитие психоанализа и социологии внесло свой вклад в реабилитацию холостой жизни. Раньше холостяка упрекали в эгоизме, теперь само это понятие вытеснилось другим — юнговским термином «индивидуации», обозначающим процесс самопознания личности. Попытки прервать или ограничить этот процесс могут привести к самым печальным последствиям для развития личности. Некогда считалось, что эгоист предпочитает свои личные интересы интересам общества. Теперь же личность полноценно входит в новый тип общества в том случае, если человеку удалось достичь сбалансированного развития своих достоинств и освободиться от комплексов; именно тогда он может достойно выполнить в обществе ту роль, за которую взялся по собственному выбору. Результат тот же, но личности отведено совершенно иное место в системе общественных ценностей.

Социологам остается лишь констатировать появление новых установок в эволюции общества и в истории безбрачия. Для Жан-Клода Кауфмана «движение к индивидуации в общественном сознании» есть «движущая сила перемен. Современный человек хочет все более и более распоряжаться собственной жизнью, в том числе сам решать, в чем для него состоит истина и нравственность и какое место он должен занять в обществе». Разумеется, так дело обстоит в идеале, ведь внешние обстоятельства достаточно сильно ограничивают самостоятельность личности. Но стремление к самостоятельности несомненно, и современное распространение холостой жизни вписывается в это стремление. «Решение жить в одиночестве или в паре — это только один из элементов более обширного процесса». Кроме того, решение человека жить в одиночестве все чаще стали объяснять не чертами его характера, а внешними условиями. Уже не сам человек «виноват» в том, что он холост, а те обстоятельства, в которых ему пришлось оказаться. Развивая свою концепцию, Кауфман анализирует «переворот в самоидентификации», произошедший в 1960-е годы — как раз перед 1972 годом, когда в институте брака наступил перелом. С тех пор человек должен сам решать, что и как ему делать, и самостоятельно определять смысл своего существования. Вступление в брак есть «мутация идентичности», оно не сводится к узнаванию партнера и приспособлению к нему, а предполагает настоящее самоотречение двух личностей во имя возникновения пары. Но коль скоро самоидентификация перестала определяться общественными рамками и каждый сам взял на себя ответственность за строительство собственной жизни, бремя создания семьи оказалось слишком тяжелым.[405]