Читаем История безбрачия и холостяков полностью

Обычно различают временное холостячество (это относится к половозрелым юношам и девушкам, не желающим вступать в брак до определенного времени — до завершения учебы или «пока не встанут на ноги»), длительное холостячество (это относится к взрослым людям со стабильным общественным и материальным положением, которые откладывают вступление в брак) и пожизненное холостячество. К представителям последнего типа, строго говоря, человека можно отнести только после его смерти, но обычно к ним причисляют тех, кто ни разу не вступал в брак до 50 лет. К этому типу, наверное, можно отнести и Бальзака, и Аполлинера, женившихся за несколько месяцев до смерти, а всю предыдущую жизнь проживших холостяками, равно как и Чайковского, который прожил в браке всего несколько недель, а потом понял, что не создан для супружеской жизни. Он писал: «Еще несколько дней — и я бы просто сошел с ума».

Приведем таблицу, в которой сведены понятия, определяющие как социальный статус, так и образ жизни тех, кого принято называть «холостяками». Эта таблица наглядно показывает, насколько различается смысл слова в официальном словоупотреблении (колонка по вертикали) и в обиходном представлении (горизонтальная строка).



О каких же холостяках пойдет речь в книге? Для социологии вопрос ясен: она интересуется «одиночками», без различения вдовых, разведенных и собственно холостых. Но историк должен подойти к той же проблеме осторожно. Слишком жесткий отбор предмета исследования как по горизонтали, так и по вертикали может привести к нелепице. Кроме того, методологически неверно подходить с современными мерками к положению дел в прошлые эпохи.

Если мы будем опираться на статистические подсчеты, основанные на официальном положении о «гражданском состоянии», придется принимать во внимание и тех, кто еще не достиг брачного возраста, а, кроме того, как быть с детьми, умершими сразу после рождения? С другой стороны, придется включить в анализ всех сожительствующих в разного рода союзах, но не совершивших обряда бракосочетания. При этом из статистических данных будут исключены те, кто вступил в брак на смертном одре, прожив всю жизнь холостым.

Если мы будем использовать понятие «холостяк» в его современном обиходном смысле, то у нас возникнут трудности при обращении к истории безбрачия. Тогда нам придется, например, включить в предмет исследования супружеские пары, живущие врозь как на основании документов (разведенные, вдовые, те, чей брак признан недействительным), так и из-за особенностей профессии (моряки, купцы), и исключить тех, кто живет в паре без оформления брака, хотя они порой испытывают те же трудности, что и холостяки-одиночки. Пришлось бы рассмотреть также тех, кто находится на временном холостяцком положении в тюрьмах, домах для престарелых, приютах для умалишенных, интернатах.[8] Несомненно, некоторые проблемы едины для всех, кто не живет в супружеском союзе, но это слишком расширило бы предмет нашего исследования.

Существует ряд профессий, связанных с временным или пожизненным безбрачием (солдаты, слуги, высшее духовенство). Включенные в определенное время и в определенной среде в статистическую картину, они могут ее существенным образом исказить; статистика представляет срез общества в конкретный момент, и в этот момент холостяков может оказаться гораздо больше, чем обычно.

Не менее сложно вычислить холостяков по документам. Можно определить, что человек был женат, если упоминается его супруга или законные дети, но отсутствие, например, наследников в завещании не обязательно означает, что человек прожил жизнь холостяком, — возможно, его жена умерла, не родив ребенка.

Серьезнейшей проблемой нашего исследования является то, что брак занимает доминантную позицию в общественном сознании. Холостячество подобно девственности: один день в браке — и человек уже не холостяк, даже если он прожил холостяком всю жизнь.

Бальзак женился на смертном одре, а до этого, в 30 лет, написал книгу «Физиология брака глазами холостяка». Жорж Санд вышла замуж, ушла от мужа, имела множество любовных связей, как и ее любовник Мюссе, но она официально считалась замужней женщиной, а он — холостяком.

С другой стороны, не всякий, кто не вступил в брак, может считаться холостяком. Жених, убитый в 20 лет в сражении, возможно, стал бы добропорядочным мужем и отцом. Ален Фурнье был убит в 1914 году 28 лет от роду — можно ли утверждать, что он остался бы холостяком? Марат незадолго до своей гибели подписал обещание жениться: еще месяц — и он бы перешел в разряд женатых людей.

Таким образом, классификация, основанная на критерии «гражданское состояние», весьма условна. Однако и пренебрегать положением о гражданском состоянии тоже нельзя.

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги

Другая история войн. От палок до бомбард
Другая история войн. От палок до бомбард

Развитие любой общественной сферы, в том числе военной, подчиняется определенным эволюционным законам. Однако серьезный анализ состава, тактики и стратегии войск показывает столь многочисленные параллели между античностью и средневековьем, что становится ясно: это одна эпоха, она «разнесена» на две эпохи с тысячелетним провалом только стараниями хронологов XVI века… Эпохи совмещаются!В книге, написанной в занимательной форме, с большим количеством литературных и живописных иллюстраций, показано, как возникают хронологические ошибки, и как на самом деле выглядит история войн, гремевших в Евразии в прошлом.Для широкого круга образованных читателей.

Александр М. Жабинский , Александр Михайлович Жабинский , Дмитрий Витальевич Калюжный , Дмитрий В. Калюжный

Культурология / История / Образование и наука
Дворцовые перевороты
Дворцовые перевороты

Людей во все времена привлекали жгучие тайны и загадочные истории, да и наши современники, как известно, отдают предпочтение детективам и триллерам. Данное издание "Дворцовые перевороты" может удовлетворить не только любителей истории, но и людей, отдающих предпочтение вышеупомянутым жанрам, так как оно повествует о самых загадочных происшествиях из прошлого, которые повлияли на ход истории и судьбы целых народов и государств. Так, несомненный интерес у читателя вызовет история убийства императора Павла I, в которой есть все: и загадочные предсказания, и заговор в его ближайшем окружении и даже семье, и неожиданный отказ Павла от сопротивления. Расскажет книга и о самой одиозной фигуре в истории Англии – короле Ричарде III, который, вероятно, стал жертвой "черного пиара", существовавшего уже в средневековье. А также не оставит без внимания загадочный Восток: читатель узнает немало интересного из истории Поднебесной империи, как именовали свое государство китайцы.

Мария Павловна Згурская

Культурология / История / Образование и наука