История Ближнего Востока в древности

Сохранилось некоторое количество письменных памятников на палайском языке, распространенном в Северной Анатолии и родственном хеттскому и лувийскому языкам. Это говорит о некотором родстве между местным населением и пришлым. Что же касается уровня культуры, то он не был одинаков — аборигены превосходили пришельцев в хозяйственном, социальном и культурном отношениях. Поэтому связывать возникновение первых государств в Анатолии с деятельностью хеттов не следует. Хетты заняли ведущее положение в политике лишь во времена Лабарнаса (начало XVII в. до н. э.).

Памятники хеттской цивилизации были обнаружены благодаря счастливой случайности на территории царской резиденции в Хаттусе, в 150 км к востоку от Анкары. О размерах города свидетельствуют хорошо сохранившиеся городские стены с башнями и пятью воротами. В 1906 г. на территории крепости был найден первый архив, а в 1911 г. еще несколько. Впоследствии почти каждый археологический сезон приносил новые тексты, которых сейчас насчитывается более 20 тысяч. Все они записаны клинописью, которая к моменту обнаружения первых хеттских архивов была уже расшифрована. Наибольшую трудность представила идентификация языка. Это вскоре удалось Б. Грозному, прекрасно знавшему персидский и древнеиндийские языки. Результаты своего труда, положившего начало хеттологии как самостоятельной науки, ученый опубликовал в 1917 г. Дальнейшему бурному развитию хеттологии способствовала прежде всего идентификация палайского и лувийского языков, а также наличие в хеттских архивах большого числа двуязычных текстов. Сравнительно хорошо изучены грамматика и лексика (Ф. Зоммер, Г. Эелольф, И. Фридрих, Э. Ларош, Г. Оттен, Г. Кронассер, Э. Бенвенист, А. Камменхубер, Т. Гамкрелидзе, В. Иванов).

Гораздо большие трудности связаны по сей день с расшифровкой лувийских пиктограмм, так называемых хеттских иероглифов. Число имеющихся в нашем распоряжении памятников хеттского иероглифического письма невелико, но благодаря иероглифо-клинописным билингвам, таким, как печать царя Мурсилиса II, стало возможно прочтение некоторых рисуночных знаков. Установлено, кстати, что все имена правителей, идентификация которых послужила основой для расшифровки египетских иероглифов и аккадской клинописи, в лувийских пиктографических памятниках записаны только при помощи идеограмм.

Среди множества интереснейших открытий в Богазкёе особого внимания заслуживает небольшой архив, обнаруженный в 1956 г. в нижней части города и содержащий староассирийские тексты, уже известные по находкам Б. Грозного, раскопавшего в 1925 г. неподалеку от Кюль-тепе (Каниш, Неса) богатый архив. На основании того факта, что эти тексты составлены на староассирийском языке, возникла гипотеза, ставшая затем общим мнением, что в начале II тысячелетия до н. э. Каниш являлся ассирийской торговой колонией и что власть царей из Ашшура распространялась и на Анатолию. По этой же причине переход к исторической эпохе в этом регионе связывали с ассирийской колонизацией. Считалось также, что к хеттам клинопись пришла через ассирийцев^{65}.

Однако новейшие исследования, особенно находки в Хаттусе, внесли в этот вопрос существенные коррективы. Оказалось, что торговое поселение (карум) было тесно связано с тем городом, рядом с которым оно возникло. Находясь за пределами города, карум тем не менее подчинялся местной администрации и царю, чья резиденция была в городе.

Какова же была структура городских общин типа Капища? Их возглавляли князь (или княгиня) и «великие», в числе которых документы называют «начальника литейщиков бронзы», «начальника ткачей» и других «начальников» важнейших ремесел, развивавшихся внутри городской общины, а может быть, и во дворце. Не исключено, что некоторые ремесленные мастерские размещались за пределами города, на территории карума.

Хозяйственная жизнь карума, несомненно, имела своих «великих» — начальников складов, рынка, караванов, переводчиков — т. е. людей, руководивших торговой деятельностью. Однако эти люди, возможно, не были жителями карума. Маловероятно, чтобы кто-нибудь из купцов-чужеземцев мог участвовать в самоуправлении гражданской общины, каковой являлся город Каниш.

Контакты карума с городом исчерпывались выплатой пошлины, предоставлением дворцу первенства в закупке ввозившихся товаров и улаживанием возникавших при этом конфликтов. В качестве посредника во всех этих делах выступала местная купеческая организация, называвшаяся, как и поселок, карум (пристань) и представлявшая собой орган самоуправления жителей торгового поселка.

Археологические исследования показали, что города Анатолии начали развиваться задолго до того, как поблизости от них стали появляться торговые колонии. Вполне вероятно, что основать карум можно было только с разрешения местного правителя, который за это получал часть доходов от торговли. Зато в случае нужды он помогал купцам силой оружия.