История британской социальной антропологии

Анализ исследовательской деятельности учеников Малиновского и Рэдклифф-Брауна в 20 – 40-х годах позволяет утверждать, что они внесли свой вклад в развитие исследовательских приемов структурно-функционального подхода. Что же касается общетеоретических концепций их учителей, то в указанные годы по отношению к ним возникла если не вполне осознанная критическая тенденция, то, во всяком случае, довольно скептическое отношение. Для некоторых молодых антропологов стало ясно, что эти концепции не могут служить основой содержательных обобщающих теорий общества и его институтов, так как стало очевидно, что концепции эти имеют десубстанциональный, эвристический характер и не могут теоретически объяснять факты социальной реальности. Фортес, в частности, в 1945 г. прямо сказал в предисловии к одной из своих книг, что «социальная антропология не обладает… набором хорошо обоснованных теоретических принципов, с которыми каждое новое наблюдение могло бы быть соотнесенным»[949], что же касается «теорий структуры и функции Рэдклифф-Брауна и Малиновского… то достоинства понятий этих теорий заключаются не в объяснительных, но в эвристических их возможностях»[950]. Остроумная и во многом эффективная «парадигма линиджа» по сути дела являлась лишь некоей эвристической установкой, с помощью которой исследователь при соответствующих условиях полевой работы мог специфическим образом описать социальную организацию строго определенного типа безгосударственного общества. Говоря об общетеоретической ограниченности структурно-функционального подхода, нельзя не признать огромных заслуг представителей двух поколений этого направления в создании концептуально обоснованной стратегии полевой работы, а также эффективных приемов создания научных описаний конкретных обществ.

Часть III Функционализм и прикладные исследования

Как уже отмечалось, лидеры функционализма смогли утвердить в университетах Великобритании свою версию социальной антропологии не в последнюю очередь благодаря тому, что поставили на повестку дня проблему научного содействия решению острых проблем, вставших перед Британской колониальной империей. Установки Малиновского и Рэдклифф-Брауна на сотрудничество с колониальными службами имели следствием не только поддержку последними нового теоретического направления в университетах империи, но и создание особой отрасли социальной антропологии, получившей название «прикладной» или «практической антропологии».

Научно-познавательная деятельность британских ученых протекала не в «башне из слоновой кости», но в обществе, раздираемом политическими и идеологическими противоречиями. Сам традиционный объект изучения – народы Азии, Африки, Австралии, Океании, попавшие в зависимость от британской короны, – представляли собой отнюдь не изолированные осколки первобытности, но общества современников. В таких условиях любые суждения антропологов об изучаемых обществах, в особенности суждения прикладного характера, имели не только познавательное, но и социально-политическое, идеологическое и морально-этическое значение.

Гл. 1. Проект «социальной инженерии»

Идея непосредственного воздействия научного знания на общество занимала умы ученых задолго до возникновения антропологии, но Малиновский и Рэдклифф-Браун одними из первых в этой науке предприняли практические шаги для того, чтобы придать ей черты социальной инженерии. Само понятие «социальная инженерия» трактовалось ими как конечная цель всей «чисто научной» деятельности, как использование ее результатов для «научно обоснованного» регулирования социальных процессов.