История будущего Глори О'Брайан (ЛП)

– Завтра я достану тебе средство, вши исчезнут, и ты сможешь больше о них не волноваться. Это уже будет не твоя проблема.

– Это всегда будет моей проблемой, – ответила Элли. – Моя главная проблема – что я дура. Что мы все идиоты. Ты, я, моя мать, вся коммуна, все наши знакомые, все на этой улице, в этом городе, в этом штате, в этой стране и на этой планете! Вот в чем моя проблема!

– Хреново, – заметила я.

– Ага, хреново.

Пока мы пили по первой бутылке пива, Элли не переставала морщиться. Я молчала и не вмешивалась в ее сольное выступление. Она продолжала говорить – в основном о том, что мир полон идиотов. Когда мы открыли по второй банке, я спросила:

– Можно я кое-что скажу?

– Можно.

– Мне кажется, со мной что-то не так.

– И что же? – По ее тону было ясно, что сейчас, даже заболей я раком или проказой, ее неудачный сексуальный опыт и лобковые вши все равно будут хуже, так что я удержала язык за зубами:

– Ничего, я просто выделываюсь.

Повисла тишина. Мы выпили еще пива, хотя нам обеим, кажется, не особо понравилось. Я поставила свою банку на землю и не собиралась больше из нее отпивать. Вдруг Элли заерзала и пробормотала что-то себе под нос. Потом повернулась ко мне:

– Но он же должен был подхватить их от кого-то еще?

– Да, похоже на то.

– Я такая дура!

– Нет, ты не дура.

Мы лежали и смотрели на звезды, и Элли все больше накручивала себя и все больше распалялась. Мне казалось, что она сейчас встанет и уйдет от меня. Или просто лопнет от злости. Она была не похожа на себя – ни на одну из привычных мне версий Элли – глупую, саркастичную или до ужаса похожую на Жасмин. Она была… очень сильно на всех зла. Я уже видела ее в ярости, но не такой, как сейчас. Сейчас все было куда сложнее.

– Давай выпьем эту хрень, – произнесла она. Я отключилась и прослушала, о чем она вообще говорит, так что переспросила:

– Кого выпьем?

– Окаменевшую мышь. Бога. Зови эту дрянь как хочешь, – указала она на банку.

– Макс Блэк, – вырвалось у меня.

– Кто такой Макс Блэк?

– Я называю мышь Макс Блэк. Это термин из фотографии. Не слушай меня, я, кажется, пьянею.

Элли отсалютовала мне банкой:

– Я глотну первой. Вот увидишь, у нас крылья вырастут. Представь, мы выпьем бога. Черт, может, нас даже накроет.

Она протянула руку и взяла последние полбанки пива – вообще-то, это было мое пиво, но оно согрелось и я не хотела его допивать. Сначала Элли открыла банку с мышью и обнюхала ее:

– Просто пыль. У нее даже вкуса не будет. – С этими словами она налила пива прямо в пыль и трясла банкой, пока жидкость в ней не стала однородной.

Элли отпила первой, скорчила восторженную гримасу и протянула банку мне. Я помедлила, а потом тоже сделала уверенный глоток. В конце концов, что мне было терять? Через несколько дней я заканчивала старшую школу, мне было некуда идти и нечем заняться. Почему бы не выпить прах мыши? Горлышко банки было слишком широким, и часть жидкости оказалась у меня на шее. Я запила смесь остатками теплого пива из своей бутылки.

Элли подняла руки ладонями вверх:

– Теперь мы стали частью Бога, правда, Глори?

Я говорила про бога разве что в шутку, но Элли, кажется, действительно прониклась. У меня слегка кружилась голова. Наверно, я немного опьянела и слишком взволновалась от того, что выпила летучую мышь. Но вообще-то можно было сказать, что я чувствую себя богом. Знакомьтесь, Глори О’Брайан. Бог. У меня дома лежит атомная бомба. Я дочь давно умершей Дарлы О’Брайан из нулевой зоны.

Я перевела взгляд на Элли: Элли Хеффнер, тоже бог, но атомной бомбы у нее дома нет, разве что на днях я принесу ей средство против лобковых вшей. Дочь Жасмин Блю Хеффнер, чертовой чокнутой хиппи.

– Теперь мы – племя, – заплетающимся языком вещала Элли. – Как кровные сестры, только лучше. Племя окаменелой летучей мыши!

Тогда все поменялось, но мы еще ничего не знали.

Первые полчаса после того, как мы выпили мышь, мне казалось, что меня сейчас стошнит. До этого я всего раз в жизни выпила одну бутылку пива и не знала, что будет, если я напьюсь. Но так, как сейчас, я себя точно никогда не чувствовала. Элли, кажется, правда поверила, что стала богом. Она шептала что-то себе под нос, как будто с кем-то разговаривала. То ли с вшами, то ли сама с собой, то ли просто выпила лишнего. Лишнего бога.

– Обрети свободу, – проговорила Элли. – Будь смелее.

– Что?

– Обрети свободу. Будь смелее, – повторила Элли. – Не знаю, слова просто пришли ко мне.

– Ясно, – ответила я. К себе она обращалась или ко мне? Я задумалась. «Обрети свободу. Будь смелее». Здесь было столько разных смыслов, столько камней в мой огород…