История частной жизни. Том 5. От I Мировой войны до конца XX века

В этом плане очень показательно быстрое сворачивание религиозной практики. Например, в Обуэ в 1909-1914 годах крестили 55% итальянских детей, тогда как для населения в целом эта цифра составила 8о%. Количество похорон, проведенных по религиозному обряду, и участие в пасхальных торжествах ниже, чем у французов, к тому же все больше пар сожительствовали, не вступая в брак⁴³. Есть и другие свидетельства сокращения религиозной практики, в том числе доклады Итальянской католической миссии. Поляки же, жившие в рабочих поселках, построенных специально для них, гораздо дольше сохраняли свою национальную и религиозную специфику. В этих поселках, построенных в 1920-е годы в окрестностях угольных шахт на севере страны, были церкви и священнослужители, иногда содержавшиеся хозяевами компании, на которую работали иммигранты. Чтобы разобраться со своими небольшими проблемами повседневной жизни, люди обращались к священнику; именно он был посредником в их отношениях с администрацией предприятия или патроном, именно он следил за моральным обликом иммигрантов. Вплоть до войны священникам целовали руки, а девочки при встрече с ними должны были делать книксен, тем самым признавая его роль духовного наставника, несущего «политическую» ответственность за членов общины. Из всех иммигрантов лишь у поляков учителями в начальной школе были поляки. В 1932 году во Франции насчитывалось 150 учителей-поляков, из них 65 — на севере и в Па-де-Кале, около 30 — в центральных и восточных департаментах, около 20 — на юге и западе. Их услугами пользовалось около 20 ооо детей. В общественных делах им помогали монахини. Все это давало возможность полякам, в отличие от итальянцев, поддерживать специфически польскую частную жизнь вплоть до II Мировой войны.

В городках, населенных поляками, наблюдалась интен сивная религиозная жизнь: ежевоскресное посещение мессы

утверждало их идентичность, как религиозную, так и национальную: «Мужчины одеты в униформу, в разноцветных шапках, с лентами на груди, девушки в белых платьях с черными бархатными корсажами, дети одеты в белые рубашки с красной вышивкой, на женщинах пестрые шали... Все они входят в церковь и поднимаются на хоры. Вокруг алтаря—знамена и хоругви. Церковь утопает в цветах: в течение недели дети собирают в лесах и полях цветы и зелень, а женщины делают из них украшения для интерьера. Церковь, иногда очень небольшая, порой не вмещает всех желающих <...>. Все участвуют в церемонии и поют на своем языке старинные гимны»⁴⁴.

Помимо этого описания, следует упомянуть также повторяемые действия: «воскресную одежду» бережно хранили, стирали, крахмалили, гладили, по субботам детей мыли в большой лохани — повседневный ритуал поддерживался, несмотря на эмиграцию. Некая романистка описывала итальянку, «очарованную тем, что польки крахмалили все, включая постельное белье. А как они стирают! Умудряются отстирать едкий пот своих мужей. Накрахмаленные ткани меньше пачкаются. Крахмал они делают сами, разводят муку в небольшом количестве воды, а потом выливают в большой чан с кипящей водой и интенсивно перемешивают верхушкой рождественской ели, бережно хранимой годами для этих целей. Если нет лишней муки, используют картофельный сок. Полученную тем или иным способом смесь фильтруют через сито и добавляют к ней немного синьки, от чего белье потом сверкает»⁴⁵. Эти действия, передаваемые от матери к дочери, женщины повторяли изо дня в день, потому что через повторение ритуала утверждалась роль женщины и идентичность группы.

Религиозное рвение—одновременно каждого члена сообщества и всех вместе—было тесно связано с традиционными нормами, в частности с традиционными гендерными ролями.

Отношения с неполяками оканчивались сразу после рабочего дня, и это не было случайностью. Дружеские и семейные от. ношения строились внутри группы. Этим объясняются и ред. кие случаи женитьбы поляков на француженках, хотя количество таких браков увеличилось с 5% в 1914 году до 9% в 1924-м.

За стенами польских домов

Также сообщается, что «в домах чистота, они отлично содер. жатся, несмотря на большое количество детей»⁴⁴: женщины прекрасно справлялись со своей традиционной ролью. В Польских интерьерах и в самом деле была «особая оригинальность, которую не уничтожили ни серийные постройки, ни дешевые строительные материалы, купленные во Франции. На стенах висели раскрашенные гравюры, как правило на религиозные сюжеты, или портрет какого-нибудь знаменитого поляка. На длинных лентах, висевших на стенах или спинках кресел, были вышиты разные девизы, добрые пожелания, цитаты из Евангелия. На кроватях—огромные перины, иногда заменявшие простыни. Повсюду фотографии, в основном запечатлевшие общество, к которому относятся члены семьи»⁴⁷.