История человечества в великих документах

Высокие принципы Декларации недолго будут выполняться революционной властью. Через три года после её принятия она напрочь забудет о верховенстве закона, которое сменят гильотина и революционный террор. За одним переворотом будет следовать другой, а власть окажется у того, кто оказался достаточно силён и удачлив, чтобы её узурпировать. Наверно, это участь любой революции. Авторы Декларации тоже будут сметены разнонаправленными ветрами революционной судьбы. Лафайет и Мунье окажутся в рядах эмигрантов-монархистов, Сийес возведёт на трон Бонапарта и тем самым станет одним из виновников гибели Первой Республики, а Мирабо, умерший от болезни в 1791 г., вскоре после смерти превратится из героев в предатели и будет перезахоронен на кладбище казнённых врагов революции. Она всегда пожирает своих детей, как известно.

Но для человечества это уже не будет иметь значения. Да, в 1799 г. Французская революция будет свёрнута, в 1804 г. республику сменит империя, в 1814 г. к власти вернётся очередной Людовик. Но только Декларация прав человека и гражданина окажется более живучей, чем династия Бурбонов. Сегодня её статьи остаются основой конституции уже пятой республики во Франции, а её принципы приняты основными законами большинства государств мира, в том числе и России. Такие понятия, как права человека и равенство всех перед законом, присутствуют в законодательстве даже Северной Кореи и Саудовской Аравии, которые трудно заподозрить в симпатиях к демократии. Эти ценности можно завоевали мир, сегодня их можно назвать по-настоящему универсальными.

Зато каким безнадёжно далёким теперь нам кажется король Людовик XVI, проморгавший великую революцию человечества за записями в своём дневнике:

«Я не пойму, когда в мои расчёты вкралась ошибка, но 9-го числа я нашел в глубине ящичка деньги, о которых давно забыл, поэтому начну счета заново… Итак, за две тарелки зеленой фасоли – 2 ливра; 4 макрели – 3 ливра 18 су; за свежие яйца – 9 ливров…»

Документ № 66 Купля и продажа Луизианы (1803 г.)

• крупнейшая земельная сделка в истории

• рождение США от Атлантики до Тихого океана

Декларация о независимости 1776 года, культ которой создан американской историографией, начищена столь ярко, что блеск её несколько затмевает реальность. На самом деле не менее важным и ключевым документом, проложившим Соединённым Штатам дорогу к доминированию на континенте, а затем и в мире, был договор 1803 г. на девяти страницах, заключённый в Париже и бережно хранящийся в Национальном архиве США. Он обеспечил переход в руки нового заокеанского гиганта территории в 2,1 млн. квадратных километров (три Франции и четверть нынешней территории США) и открыл экспансии американских колонистов путь на Запад, к тихоокеанскому побережью. Рекордная в мировой истории сделка по купле-продаже земли наверняка останется таковой навечно – в наши дни к земле гораздо более трепетное отношение.

Пока великие европейские державы занимались своими вечными дрязгами из-за каких-нибудь захудалых Эльзаса и Лотарингии, молодые Соединённые Штаты, обеспечив себе независимость от Великобритании, бурно осваивали десятки тысяч квадратных километров земли во всех направлениях. В конце XVIII в. их деловые интересы простирались уже до реки Миссисипи, по которой вовсю сновали корабли с американскими товарами. Но река контролировалась фортами, в которых с 1763 года находились испанские гарнизоны, и запиралась мощным Новым Орлеаном. Все эти территории, названные Луизианой ещё в золотые времена Людовика XIV, сначала осваивались Францией, которая некогда обладала самой крупной колониальной империей в Северной Америке. Однако Семилетняя война (1756–1763) в Америке французами была безнадёжно проиграна Англии, и земли по Миссисипи и к востоку от неё достались Испании. В 1800 г. испанцы, у которых не было ни сил, ни возможностей управлять Луизианой, решили вернуть её с глаз долой обратно Франции.

США активно следили за манипуляциями европейских держав. Документы свидетельствуют, что президент Джефферсон (1801–1809) сначала не хотел приобретать никаких земель, потому что не понимал своих юридических полномочий в этой ситуации. В Конституции США (которую он сам же в том числе и придумывал) про возможную покупку земли ничего не говорилось, и неясно было, есть ли у президента федерации право действовать в обход отдельных штатов. В конце концов было решено отправить во Францию Джеймса Монро (будущего президента и автора одноимённой доктрины), чтобы осторожно прощупать вопрос приобретения части земель к востоку от Миссисипи и обеспечить таким образом американскому бизнесу свободное судоходство по великой реке.