История древнерусской литературы

Письменность, введенная на Руси, явилась результатом начавшейся более века назад в Моравии кирилло-мефодиевской миссии. Разработанная в Болгарии, дополненная более простой и практичной системой знаков (старославянские тексты были написаны двумя алфавитами: «глаголическим», более древним, и так называемым «кириллическим» — непосредственно греческого происхождения), она, благодаря местным школам писцов, давала возможность внесения существенного элемента славянской культурной индивидуальности. Некоторые из первых Евангелий, прочитанных на Руси, были трудами переписчиков, которые изучили свое ремесло в школе солунских братьев, очень скоро ставших легендой, или же у их прямых учеников. Если христианизация Киева как факт религиозный и политический была греческим и византийским завоеванием, то как культурно-языковое событие она представляла собой расширение границ Slavia Orthodoxa (православного славянского мира), то есть духовной родины, созданной деятельностью Константина-Кирилла и Мефодия.

Тот факт, что христианство проповедовалось среди языческих подданных Владимира на славянском языке, вносит ясность и в решение «норманского вопроса». Если византийская Церковь и правители Киева выбрали языковой инструмент, который уже обеспечил первые успехи моравской миссии то, очевидно, что они имели дело со славянским населением. Во времена Владимира не проповедовали и не переводили Евангелия на язык варягов. Хотя скандинавские элементы и сохранили определенную жизнеспособность культурная диспропорция их устной традиции и славянской, вызванная введением кирилло-мефодиевской письменности, имела определенные последствия. Литература, которая формировалась на Руси, становилась исключительно славянской — те же песни, те же скандинавские древние легенды потомков Рюрика смогли прижиться на русской почве исключительно благодаря воспринятой славянами письменности.

Впрочем, распространение письменности, уже усвоенной балканским православным славянским миром, на Руси, не было результатом только политических решений, принятых киевским князем и константинопольской Церковью. Если при Владимире христианство было введено официально, то его влияние на жизнь государства Рюриковичей стало ощутимым уже в предшествующую эпоху. Лингвистические и археологические изыскания нашего времени извлекли на свет документы, из которых явствует, что кирилло-мефодиевская письменность была уже известна в Киеве до официального обращения Владимира. Эти данные вписываются в историческую ситуацию, подтвержденную также другими сведениями. Византийская Церковь проявляла интерес по отношению к Руси уже во время моравской миссии, в IX в. В послании патриарха Фотия 867 г. говорится о крещении Руси. В договоре с византийцами, письменно оформленном в 944 г. Игорем, упомянуты некоторые киевские послы, которые, в отличие от своих соплеменников, поклоняющихся языческим божествам, принимали клятву как христиане. В 957 г. княгиня Ольга, вдова Игоря, отправилась в Константинополь и приняла крещение. Это не имело немедленных последствий для религиозной ситуации в Киеве, и ее сын Святослав вместе со знатью Руси остался язычником. Однако крещение Ольги свидетельствует об усиливающемся проникновении христианской идеи на территорию Киевской Руси. В пользу этого говорит также то, что княгиня через императора Отгона вела переговоры с западной Церковью. Очевидно, аристократия Руси начала обдумывать возможность обращения в христианство еще за пятьдесят лет до Владимира.

Необходимость включиться в ясно очерченную политико-религиозную среду вытекала из сложившихся международных отношений. Традиция сохранила отзвук иудейских и мусульманских миссий на Русь. Римская Церковь также предприняла некоторые действия, и, возможно, даже раньше, чем Ольга обратилась к Отгону, латинское христианство просочилось с Запада в связи с миссионерской деятельностью, которая из Богемии охватила в это время Польшу. Если, однако, в конечном итоге Русь Владимира пожелала христианизироваться из Византии, то она была побуждена к этому в известной мере необходимостью признания фактически уже сложившейся ситуации. Византия была крупнейшей политической и культурной силой. Более того, ее Церковь располагала замечательным притягательным инструментом по сравнению с язычниками, говорящими на славянском языке. Когда в конце X в. ее миссии смогли свободно действовать на Руси, на исключительно благоприятной почве семена быстро дали плоды.

ИСТОЧНИКИ МЕСТНОЙ ТРАДИЦИИ