История джаза: основные стили и выдающиеся исполнители

Когда Америка вступила в войну, Дэйв Брубек (1920—2012), впоследствии известный пианист и руководитель джазового квартета, учился в колледже. Брубек родился в Калифорнии, в обеспеченной семье. Отец Дэйва владел большим ранчо и разводил скот, надеясь, что сын выучится на ветеринара и будет помогать в семейном бизнесе. Мать будущего джазмена была классической пианисткой. Дэйв всегда удивлялся тому, как встретились и создали прекрасную семью такие разные люди: пианистка и ковбой. В доме Брубеков было три рояля, так что детям было на чем учиться музыке. Два старших брата Дэйва впоследствии станут профессиональными музыкантами. И хотя Брубек-старший надеялся, что Дэйв продолжит дело отца, Брубек-младший (в ту пору студент колледжа, ветеринарного отделения) мечтал выступать с бэндом Бенни Гудмена — кумира всех американцев.

Желание стать музыкантом было настолько велико, что Дэйв Брубек поступил в Тихоокеанский колледж, в класс композиции Дариуса Мийо. В 1943 г. Дэйв закончил учебу в колледже и пошел добровольцем в пехоту, во время очередного увольнения он женился на знакомой студентке, а в 1944 г. был отправлен в Европу участвовать в боевых действиях. Однажды к ним приехал фронтовой ансамбль, который состоял из девушек Красного Креста. Прямо в грузовике они привезли пианино, но пианистки у них не было. Тогда Брубек признался, что он когда-то учился на фортепиано, играл в оркестрах на танцах в школьные и студенческие годы и, имея кое-какой опыт, сможет помочь. Услышав, как играет Брубек, полковник сказал, что Дэйву нечего делать в окопах и предложил собрать свой ансамбль. В интегрированном ансамбле у Дэйва Брубека, в «Волчьей стае», так они назывались, играли музыканты с разным цветом кожи: и черные, и белые. Музыканты вместе ели, спали и делили поровну тяготы войны. Вот где была подлинная демократия! Значительно позднее, в 2004 г., военные воспоминания Брубека будут записаны в уникальном двойном альбоме «Private Brubeck Remembers». Первый альбом — соло на рояле джазмена, а второй альбом — часовое воспоминание о прожитом рядового Брубека — ветерана Второй мировой войны.

Участники ансамбля не только поднимали боевой дух в армии, но и сами были бойцами. Однажды оркестр играл близко от линии фронта, когда налетела вражеская авиация, и всем пришлось отстреливаться. «Волчья стая» оставалась в строю до самого окончания Второй мировой войны в Европе, до 8 мая 1945 г. Какое же это было счастье — всем живыми в 1946 г. вернуться домой, в Америку! Но когда Дэйв Брубек и его «волчата» высадились в Техасе, оказалось, что здесь все осталось по-прежнему: в придорожном ресторанчике одного из музыкантов ансамбля, афроамериканца, отказались обслуживать. Американское общество в 1940-е гг. было все еще сегрегированным. Брубеку тяжело было сознавать, что не для всех американцев в его стране открыты двери. Дэйв Брубек как-то рассказывал, что еще в далеком детстве отец преподнес ему урок демократии. У Брубека-старшего был друг — негр. Однажды отец попросил этого человека расстегнуть рубашку, и Дэйв увидел клеймо на теле этого человека. Отец хотел, чтобы Дэйв непременно увидел этот позор белой Америки. Когда Брубек рассказывал об этом мучительном для него эпизоде, у музыканта на глазах появлялись слезы, он замолкал после рассказанного в каком-то невероятном волнении. Человечность была яркой чертой прославленного джазмена. Вот за демократию и сражались на фронте Дэйв Брубек и его музыканты. Он никогда не понимал, как могли христианские страны, утверждавшие, что следуют заповедям Христа, делать друг с другом такие чудовищные вещи. Еще во время войны Брубек дал себе слово, что если останется в живых, то будет писать музыку, которая поможет распространению подлинного учения Христа. И сдержал свое слово: как ревностный католик, Брубек стал автором католической мессы «То Hope! A Celebration». Борьбу за гражданские права афроамериканцев Брубек продолжал и в 1940-е, и в 1950-е гг.

Еще в 1920—1930-е гг., перед Второй мировой войной, романисты, поэты, газетчики описывали Гарлем в Нью-Йорке как «негритянский рай», хотя это было самообманом. Но теперь, в годы войны, особенно обострились социально-экономические и расовые проблемы Гарлема.