История Джейн N

«Неправда, – сказал голос Шелли в моей голове. – Ты на взводе, потому что жаждешь общения. Не позволяй этому ощущению затуманивать твой разум».

– Нет, – сказала я, снова садясь.

Затем коснулась дырки на штанине. Я все контролировала, мой ум был полностью невредим. Я снова вонзила пружину в ногу.

Тогда 36

– У меня для тебя сюрприз, – сказал Мейсон однажды у стены.

– Сладкие булочки? – спросила я, радуясь возможности подыграть.

– Лучше. – Он просунул в отверстие плитку шоколада. – Выменял на баллы.

– Так почему же не съел?

– Потому что хотел поделиться с тобой. – Он взял плитку обратно, разорвал обертку и снова просунул через отверстие.

Я откусила гладкий темный бок лакомства. У него был сладко-горький вкус – такой шоколад, с бархатистой текстурой и высоким процентом содержания какао, любил есть мой отец. Я вернула угощение.

– Вкусно, правда? – Голос Мейсона был густым, сладким.

– Изумительно. – Я снова взяла плитку, заметив оставленный им след укуса – отпечаток в форме полумесяца в верхнем углу. Я прильнула губами к тому же месту и зажмурилась.

– Надо было еще попросить маршмеллоу, – сказал Мейсон и принялся болтать – что-то о походах и крекерах.

Я откусила еще раз. Шоколад растаял на языке и как сироп просочился по горлу. Так мы и обменивались до самого последнего кусочка: Мейсон настоял, чтобы его съела я. Но мне не хотелось так скоро заканчивать. Вместо этого я прижала остатки лакомства к губам, представляя наш поцелуй, гадая, на что он был бы похож.

– Хотела бы и я чем-нибудь с тобой поделиться.

– Как насчет секрета?

– Какого?

– Любого. Скажи то, что никто не знает.

– Хм… – Я задумалась.

– Или как насчет поступка, которым ты не гордишься? Вроде моей выходки в магазине…

Вытянувшись на полу, я прижалась щекой к его ладони и поднесла кончики пальцев Мейсона к своим губам. На вкус они были как шоколад.

– Так что? – спросил он.

Судя по звуку, Мейсон тоже лежал – совсем близко, по ту сторону дыры.

– Я отказалась попить кофе с мамой в то утро, когда меня похитили. Побежала отвечать на сообщение, и вот я здесь.

– Хорошо, но неужели ты думаешь, это можно сравнить с ограблением круглосуточного магазина и тюрьмой?

– Почему нет? Это достойный сожаления поступок, не так ли?

– Попробуй копнуть глубже.

– Насколько глубоко?

– К тому крохотному месту внутри тебя, где хранятся тайны – то, о чем не хочется думать.

– Ты еще и терапевтом подрабатываешь?

– Я просто читал много статей.

– Много статей, потому что…

– Скажем так, моя жизнь до сих пор давала мне предостаточно мотивации для самокопания.

– И, видимо, продолжает давать, – сказала я, имея в виду его нынешний статус пленника.

– Ну расскажи, пожалуйста, – настаивал он.

– Мне слишком неловко.

– Ну, теперь ты просто обязана мне сказать.

Мое лицо вспыхнуло при мысли о том инциденте. Почувствовал ли Мейсон?

– Это было в третьем классе, – сказала я ему. – У нас в классе был хомяк.

– Серьезно? – Я услышала ухмылку в голосе Мейсона.

– Учитель разрешал нам по очереди кормить хомяка и менять ему воду. Я много лет мечтала о домашнем животном, но родители считали, что я еще маленькая и не смогу заботиться о нем. И вот я видела хомяка в школе и мечтала принести его домой.

– Мило.

Не мило.

– Однажды я первой пришла в класс. Учительница опаздывала, застряла в пробке в городе, а другие дети все еще были в коридоре, раздевались и собирали сумки. Мне пришла в голову идея: что, если я принесу хомяка домой и оставлю его у себя в комнате? У меня было десять секунд, чтобы принять решение, и за это время я открыла защелку на дверце клетки, забрала хомяка и сунула в свою коробку для завтрака. В какой-то момент я передумала. Это было слишком рискованно. Меня бы поймали, либо учитель, либо родители. Но я все равно это сделала – затолкала его в коробку, закрыла металлическую крышку и села за свой стол, как будто ничего не произошло. Только случилось непредвиденное: у меня заболел живот. На коже образовалась сыпь. Все в классе спрашивали, хорошо ли я себя чувствую. Лишь к обеду люди заметили пропажу школьного питомца. К тому времени пути назад уже не было. Я сказала всем, что у меня болит живот, поэтому мне не пришлось открывать коробку для завтрака. Когда мистер Тернер заметил распахнутую дверцу клетки, то принялся винить себя, якобы не запер ее правильно, и поэтому питомец улизнул. А к тому времени, как я вернулась из школы домой, хомяк задохнулся.

– Фу.

– Знаю. – Я по сей день помнила виноватое лицо мистера Тернера. Он все качал головой и отворачивался, как будто не мог смотреть нам в глаза. Наблюдать, как учитель признается в том, чего не делал, было почти так же ужасно, как обнаружить мертвого питомца в своем ланч-боксе. – Мне до сих пор снятся кошмары.

– Мне жаль.

– Нет, это мне жаль.

– Неудивительно, что ты стала работать в приюте для животных.

– Ты действительно еще и терапевт.

– И как твой терапевт я говорю, что тебе пора простить себя. Не забывай, ты была ребенком. Увидела то, что хотела, и поддалась импульсу.

– Как мы вообще дошли до этой темы?

– Я попросил тебя поделиться секретом.