История философии: Запад-Россия-Восток. Книга 1: философия древности и средневековья

Аверроэс признает, что “исследование, опирающееся на доказательства”, может оказаться в несогласии с тем или иным речением Святого писания. В таком случае следует отказаться не от доказательного вывода, а от следования букве Корана. “Мы утверждаем со всей решительностью, — заявлял Ибн Рушд: — всякий раз, когда выводы доказательства приходят в противоречие с буквальным смыслом вероучения, этот буквальный смысл допускает аллегорическое толкование” [Там же, с. 178].

Аверроэс решительно протестовал против нападок в отношении мусульманских философов на том основании, что те заняты делом, чуждым исламскому вероучению, навеянным извне, а именно, греческой философией. Культурный изоляционизм претил ему, а потому он настаивал на необходимости соблюдения преемственности в познании истины. “Всякий раз, — писал Ибн Рушд, — когда мы обнаруживаем у живших до нас народов какие-либо взгляды и суждения относительно сущего, согласующиеся с тем, чего требуют условия доказательства, нам следует изучать то, что они говорили по этому поводу и излагали в своих книгах. Если что-то в этих книгах соответствует истине переймем это у них, порадуемся этому и поблагодарим их за это; если же что-то окажется не соответствующим истине — укажем на это, предостережем от этого и простим их” [Там же, с. 175].

Ибн Рушд не только “защищал” философию, но отводил ей более высокое по сравнению с богословием место. Он различает людей в соответствии с их познавательными способностями. К первой группе относятся простые смертные, “толпа”, те, “кто вовсе не способен к толкованию [священных текстов]; это риторики, составляющие широкую публику... К другому разряду относятся те, кто способен к диалектическому толкованию; это диалектики только по природе или по природе и по навыку. К третьему разряду относятся те, кто способен к аподейктическому толкованию; это аподейктики по природе и по науке, т.е. по философской науке” [Там же, с. 193]. Словом, существуют толпа, теологи и философы, причем последние принадлежат “к лучшему разряду людей”, именно их Аллах выделил среди прочих.

Однако знание, доступное философам, “не подлежит разглашению”, так как человека, не способного к уразумению аподейктических толкований, это “ввергает в неверие” [Там же]. “Правильные толкования ... нельзя излагать в книгах, предназначенных для публики”[Там же, с. 196]. Они — удел избранных. Вредность деятельности “диалектиков”-теологов в том и заключается, что они не “с публикой, поскольку их способы слишком темны для большинства; не с избранными, поскольку если приглядеться к этим способам, то окажется, что они слишком несовершенны, чтобы отвечать условиям доказательства” [Там же]. Рассуждения теологов ведут к разнобою в трактовке священных текстов, разброду, ересям и неверию.

Философия провозглашается Ибн Рушдом не как противница религии, но, напротив, как ее “спутница и молочная сестра”, указующая “избранным на необходимость совершенного исследования основоположений религии” [Там же, с. 198-199].

Предпринятые Аверроэсом усилия опровергнуть критиков философии и защитить последнюю были столь решительны и убедительны, что влияние его воззрений вышло далеко за пределы мусульманского мира, войдя в историю мировой философии как особое направление мысли — аверроизм.

Важнейшие труды кордовского мыслителя были прежде всего переведены и прокомментированы еврейскими философами. Одни оценивали его как непревзойденного комментатора Аристотеля, другие, из числа поклонников, считали великим “истолкователем” Стагирита.

Несколько позже взгляды Ибн Рушда стали известны европейцам. Комментарии Аверроэса к работам Аристотеля получили распространение прежде всего в университетских кругах Парижа (примерно в 1230 г.), где в это время развернулась борьба между теми, кто стремился к переработке аристотелизма в духе католицизма, и теми, кто находился в оппозиции к ортодоксальной теологии. По поручению папы профессор богословского факультета Парижского университета Альберт Великий выступил в 1256 г. с трактатом «О единстве разума против Аверроэса», а Фома Аквинский, профессор того же факультета, спустя почти пятнадцать лет — с трактатом «О единстве разума против аверроистов».

Несмотря на нападки католических теологов, влияние аверроистских идей не прекратилось. Это побудило парижского епископа Тампье вместе с рядом французских богословов не только осудить, но и запретить 13 тезисов, приписываемых Ибн Рушду (хотя большинство из них было высказано последователем Аверроэса Сигером Брабантским). Аналогичный документ был принят в 1277 г., запрещая уже 219 тезисов. Аверроистские тезисы предавались анафеме также Жилем Римским и Раймондом Луллием на рубеже XIII и XIV вв. На протяжении трех столетий, до начала XVII в., аверроизм пользовался популярностью в Италии, особенно в университетах Болоньи и Падуана.