История Финляндии. Время Екатерины II и Павла I

Линия шведов вдруг тронулась. 22 июня шведский флот оказался в полной готовности к движению. Решено было сделать отчаянную попытку прорваться по плану, составленному 19-летним лейтенантом Г. Клинтом. Вечером того же дня король Густав повел свою шхерную флотилию в Бьёркезунд. Флотилия Нассау-Зигена начинает, конечно, действовать, но король уступает ей пролив лишь шаг за шагом. Шведская флотилия вся под парусами и проходит к Крюсерорту позади своего парусного флота. Наконец, наш адмирал дает сигнал: «приготовиться к бою». Длинная линия наших судов медленно поворачивается. В 7 час. утра у адмирала видят другой сигнал: «приготовить шлюпки для отвода неприятельских брандеров». Шведы пустили два брандера, но неудачно: они причинили громадный вред двум собственным кораблям, которых охватило пламя. Но это не смутило шведов. Их флот движется к северу. Рядом с ним идет его флотилия. Ветер для них вполне благоприятный, и шведские суда прибавляют ходу. Наш адмирал повторяет: «приготовиться к бою» и приказывает отряду Лар. Афон. Повалишина: «следовать к флоту».

«Трудно объяснить поведение русского адмирала Чичагова в этот день, — читаем в записках И. А. Эрнстрема. — Со своим флотом он оставался нерешительным зрителем горячего боя у Крюсерорта. Только сигналы его были в живом движении; они отдавались, изменялись, повторялись. Иногда русские матросы как будто заняты были снятием с якоря, иногда постановкой парусов, которые однакож немного спустя опять убирались». Шведы продолжали свое движение. Наши начали отрубать якоря вдоль берега, который не был своевременно покрыт батареями. Один из кораблей («Дристигхетен», капитана Пуке) смело идет между нашими средними кораблями, скрыв людей в палубах и подняв лишь нижние паруса. Наши осыпают храбреца тучею снарядов; он в свою очередь производит залпы. Засвежевший в это время ветер прибавил ходу шведским судам. За «Дристигхетен» следует второй и третий шведский корабль. Их осыпают залпами, они отвечают градом ядер. «Эскадра Повалишина в огне и дыму», расстояние между нашими и шведскими кораблями столь незначительное, что наши выстрелы не могут даже бить по рангоуту шведских кораблей и тем хотя сколько-нибудь удержать их. Несмотря на тучу снарядов, ядер, книппелей и картечи, шведские парусные корабли, фрегаты и учебные суда молча выдерживают огонь и, лишь поравнявшись с нашими судами, отвечают залпами. Пройдя линию наших судов, прибавляют паруса и быстро уходят вперед. Шведские корабли уже под полными парусами. В 9 час. (а шведы начали свое движение в 6 час. утра) адмирал Чичагов дает северному крылу адмирала Мусина-Пушкина приказание: «сняться с якоря и идти на помощь поврежденным кораблям». Но около них находится опасная мель, и они долго и осторожно приготовляются к тому, чтобы исполнить данное им поручение. Между тем, справа и слева неслись на всех парусах громады шведских кораблей. Поминутно и поочередно они стреляли. Наши отстреливаются, но безрезультатно. Дым окутал место боя. Из этого дыма, как призраки, внезапно появлялись и исчезали шведские суда.

Девять часов. Шведский флот и флотилия вне наших выстрелов.

У нас имелось 30 кораблей, но из них сражались только пять и притом слабейшие. Потери шведов — 7 линейных и несколько малых судов, из числа 300, до 200 офицеров и более 4.000 человек, т. е. треть всей силы; — но эти потери совершенно ничтожны, по сравнению с общим количеством их судов и нашим выгодным положением. Даже Александр Семенович Шишков, — издавший журнал В. Я. Чичагова и являвшийся защитником и толкователем его распоряжений, — признал, что «шведский флот должен был лишиться главной своей силы или, по меньшей мере, половины всех своих судов». Шведский историк Юлленгранат заявил: «Без сомнения весь уцелевший шведский флот обязан своим спасением той странной нерешительности, с которой русский адмирал вступал под паруса для того, чтобы идти и становиться ему на пути»...

Блокада Выборгской губы