История Финляндии. Время Екатерины II и Павла I

Лифляндский депутат В. фон-Блумен высказал положение, что господа, желающие уничтожения привилегий, «посягают на власть, которая конфирмовала эти привилегии... трогают тех великих императоров, которые прежде их утверждали»..., а лифляндцы оказались бы недостойными мирных договоров, утвержденных торжественными присягами, если бы перестали неотступно просить об их сохранении.

Но русские представители не были поколеблены подобными доводами и продолжали настаивать, «что равенство граждан в том состоит, чтобы все были подчинены одним законам».

В приведенных прениях — полный прообраз прений, возникших впоследствии по финляндским привилегиям. Русские депутаты времени Екатерины II прекрасно отклоняли домогательства окраинцев, проявив при этом государственное понимание и способность разобраться в сложном политическом вопросе. Они верно оценили истинные интересы России, правильно представили подлинное русское общественное мнение и хорошо разглядели вредные стороны нарождавшегося провинциализма.

Мнение Императрицы по окраинному вопросу было весьма определенное. Она высказала его в секретнейшем рескрипте (от 9 декабря 1768 г.) на имя Лифляндского генерал-губернатора Броуна и в секретнейшем наставлении генерал-прокурору кн. Александру Вяземскому. В первом документе она признала, между прочим, что финляндские города Выборг и Фридрихсгам «состоят на своих правах, привилегиях и имеют свои магистраты».

Во втором она писала (в 1764 г.): «Малая Россия, Лифляндия и Финляндия, суть провинции, которые правятся конфирмованными им привилегиями и нарушить оные отрешением всех вдруг весьма непристойно бы было; однако же, и называть их чужестранными и обходиться с ними на таком же основании, есть больше, нежели ошибка, а можно назвать с достоверностью глупость. Сии провинции, также и смоленскую, надлежит легчайшими способами привести к тому, чтобы они перестали глядеть, как волки к лесу».

Монета рубль Сестрорецкого монетного двора

При Екатерине II продолжалось обрусение Выборгской губ. Наравне с другими частями России, в Финляндии было введено наместничество. Некоторые тяжелые наказания шведского времени были смягчены. Предполагался перевод шведских законов на русский и немецкий языки. В трибуналах Выборгской губ., взамен немецкого языка, водворялся русский.

Согласно устройству, данному Сенату в 1763 г., третий его департамент ведал все дела по провинциям и областям, которые вошли в состав России, и управлялись еще на основании особых законов. II действительно, разные дела Выборгской губ. решались Сенатом. Так, напр., в Выборге было заложено несколько строений слишком близко к крепости. Военная коллегия, признав все неудобство подобной застройки, в состоянии была лишь при посредстве Сената побудить губернскую канцелярию воспретить дальнейшее возведение зданий. В 1763 г. указом Сената было прекращено делание медной монеты в Систербеке. Сенат раскритиковал предложение гр. Каменского о порядке набора рекрут в Выборгской губ. и о продаже гейматов. В 1786 г. Выборгскую губ. ревизовали сенаторы Воронцов и Нарышкин.

II. Густав III. Свидания владык Севера. Форма Правления 1772 г.

Наследник шведского престола, кронпринц Густав, воспитанный на французской литературе, естественно, сделался горячим поклонником Франции. Вольтера он называл «святым, которого почитает вся Европа». — Париж, платя Густаву любезностью, прозвал его королем философов. Находясь во Франции (в 1771 г.), он был свидетелем ропота, пронесшегося против абсолютизма. Дочь маршала Ришелье — графиня Эгмонт — сказала Густаву: «Довольствуйтесь абсолютизмом обаяния вашей личности и не ищите абсолютизма по праву». В той же Франции он узнал, что народ — безличная масса, — хотя и признается единственным повелителем, но лишен возможности направлять деятельность своих представителей и наблюдать за ними. Густава пленяла идея цезаризма, его восхищал старый режим и блеск двора Людовиков, он преклонялся пред Густавом II Адольфом.

Во Франции его застигла весть о смерти отца, во Франции он подписал присягу на верность конституции своего королевства.

В период свободы (frihetstiden), начавшийся с 1720 г., королевская власть в Швеции была низведена до такой степени, что в государственных делах не нуждались даже в подписи монарха, а сановники, имея штамп с высочайшим именем, прикладывали его по своему усмотрению. Власть сосредоточена была в риксдаге; государственный совет являлся исполнителем требований господствующей партии народных представителей.