История Финляндии. Время императора Александра I

6-го марта 1819 г. Аминов вновь писал Ребиндеру: «Относительно новой Формы Правления или конституции, мне кажется, что она долита быть неизменно основана на Форме Правления 1772 г. и Акте Безопасности, с добавлением, если возможно: 1) Ответственности, потому что у нас не всегда будет Роберт Ребиндер и так хорошо составленная комиссия на месте. 2) Контрассигнации. 3) При наступающих сеймах, так-называемый отчет о государственных денежных средствах и о совершенных в период времени до сейма правительственных делах, т. е.: рапорт об этом. 4) Созыв сейма в известный период времени; в остальном не отступать от духа Формы Правления 1772 г. и Акта Безопасности; кроме тех прав, которые уже ранее дарованы народу и утверждены всемилостивейшим Государем, Монарху предоставляется во всем остальном править государством по своему усмотрению; прежде всего не предлагать и не просить более, чем в нашем политическом положении может быть даровано. Таким образом, составленная и упрощенная конституция, по моему убеждению, принесет как теперь, так и в будущем, самые здоровые плоды. Мне кажется, что Польша получила и запросила слишком много; время покажет. Постоянная армия или никакая? Тут выбор не труден». В противном случае Аминов опасался падения нации и потери ею чувства славы.

«Ваше мнение, г. барон, — отвечал Аминову 29 марта 1819 г. Ребиндер, — относительно наших общих дел достойно истинного патриота и знаменитого гражданина. Не могу достаточно оживленно выразить свою радость и удовольствие, что и я в этих важных предметах разделяю те же самые мысли».

Запрошен был также по делу Эренстрём. Он ответил французским письмом от 13 — 25 февраля 1819 г., из которого видно, что при беседе с Гартманом, мысли Эренстрёма совпали с мыслями в Петербурге. «Надо лишь найти путь к осуществлению великой идеи, которая избавит нас, подобно Польше, от обузы расквартирования. Надо действовать согласно, не опасаясь оппозиции. Нельзя слишком рассчитывать для успеха этого большего дела на первое лицо в крае (Штейнгеля). Он болен, думает об отставке и потому его силы не соответствуют важности обстоятельств и потребности минуты. Редактирование конституции не представится затруднительным, если ей не будут противодействовать. Надо расширить исполнительную власть, дать ей более жизни. Польская администрация в этом и других отношениях лучше. Что касается вооружения, то финансовая его сторона причинит наиболее заботы». В мае 1819 г. Эренстрём возвращается к вопросу о конституции и рекомендует Ребиндеру «не упускать момента, предоставляемого нам добротой лучшего и благодетельнейшего из монархов, чтобы установить и обеспечить наши права и нашу свободу для будущего».

Имеются еще указания, что Ребиндер запрашивал Густава Ладо, чтобы не иметь его в оппозиции, епископа Тенгстрёма, который ответил уклончиво, и, кроме того, Л. Гартман беседовал с Маннергеймом и, кажется, с Авцелиусом.

Р. Ребиндер, пользуясь моментом, предложил в 1819 г. комиссии финляндских дел представить Монарху мотивированный доклад о необходимости пересмотра представительного учреждения Финляндии с тем, чтобы, — если последует Высочайшее соизволение, — изготовить проект соответственного предложения сейму. Высочайше разрешено было назначить особую комиссию, с целью улучшения и дополнения существовавшего порядка в том направлении, чтобы установлена была периодичность сеймов, расширена компетенция земских чинов, установлена ответственность высших административных лиц, более близких к Монарху, введена значительная свобода печати и пр. Об этой новости с патриотической радостью поспешил сообщить из Петербурга Карл фон-Мориан президенту Вазаского гофгерихта, барону К. Ф. Ротчирку 9 — 21 июля 1819 г. Надлежало существовавший в крае порядок применить к духу времени, пресечь злоупотребление властью чиновников, расширить права печати, не делая, однако, их неограниченными, дабы они не использованы были финнами, для критики существовавшего сумбура в русском правительстве и не испортили добрых отношений к могущественным соседним государствам. Когда после таких подготовительных мер, — заканчивает свое письмо Мориан, — будет редактирован проект, обнимающий «конституцию» для Финляндии, согласно воле Его Величества, он, вместе с многими другими вопросами, должен быть передан на рассмотрение будущего сейма... «В виду моих патриотических чувств, я искренно радуюсь этому обстоятельству».