История Финляндии. Время императора Николая I

Штат доходов университета, в силу старых шведских постановлений, слагался весьма оригинально. — Он пользовался таможенным сбором с дров, досок, смолы и дегтя, вывозимых из края. Это право положено было сохранить до 1868 г. Ему выдавали более двух тысяч бочек хлеба, под названием мельничного оброка; после 1828 г., его заменили отпуском хлеба из казенных магазинов; в распоряжении университета находились «пребендные гейматы», которые были заменены казенными гейматами, находившимися около гор. Гельсингфорса; университет получал еще «мантальные деньги», поземельный оброк с шести «бенефиционных пасторатов или аннекс» и т. п. После пожара, все это было отобрано и заменено соответствующим вознаграждением от казны. Кроме того, университет давно уже пользовался правом сбора доходов с вакантных мест главных пасторов в новой Финляндии и в Выборгской губернии. 1 мая 1827 г. право это прекратилось; но в виду того, что университет пострадал от пожара, гр. Ребиндер испросил Высочайшее соизволение на продление этой льготы еще на 30 лет. Затем университету передали сбережения, сохранившиеся в строительном фонде г. Гельсингфорса (185.000 р.). Наконец, здание университета в Або, насколько оно после пожара могло быть использовано, университетская клиника и пр. предписано было взять в ведение Сената, с выдачей за них соответственного вознаграждения.

В частной, весьма значительной, переписке гр. Ребиндера с Закревским за эти годы обсуждались самые разнообразные подробности строительных вопросов. Сложное дело требовало большего внимания и не могло, конечно, обойтись без разных осложнений. Попутно не мало хлопот причинили администрации корыстные стремления гельсингфорсских домовладельцев.

19 ноября 1827 г. Закревский писал Ребиндеру: «В течение четырех лет я имел случай познакомиться с характером гельсингфорсских граждан и удостовериться, что корыстолюбие и интерес управляют единственно всеми их действиями, а потому я не был слишком удивлен их поведением, касательно возвышения цен на квартиры, и по сему поводу писал к ландсгевдингу, чтобы он имел особенное наблюдение, дабы цены сии удерживались в прежнем положении».

По поводу этой алчности, Ребиндер ответил Закревскому: «По приезде моем сюда (в Гельсингфорс), узнал я, что лишь только решение касательно перемещения университета сделалось известным, то граждане, владельцы домов, только и толковали о возвышении цен на квартиры. Один из богатейших купцов потребовал безрассудную цену за несколько комнат и двое профессоров, приехавшие из Або для отыскания квартир, были так озадачены этим, что отправились опять обратно, не исполнив намерения своего. Я находил поступок сей вовсе невеликодушным, чтобы не сказать более, особенно со стороны людей, коим представлялись все выгоды относительно тех, кои все потеряли.

«Вследствие сего, позволил я себе сказать одному из бургомистров, пришедших ко мне, что если будут увеличивать цены на квартиры выше всякой справедливости и до той степени, что студенты будут в затруднении касательно отыскания себе оных, то канцлер университета почтет себя принужденным жаловаться генерал-губернатору и что его превосходительство слишком справедлив, чтобы не привести этого в должный порядок. Слова сии произвели свое действие, ибо после сего перестали говорить о повышении цен на дома».

Вместе с тем Ребиндер удостоверял: «Здесь и во всем крае вообще все тихо, и везде, кажется, жители счастливы и довольны».

В письме к Ю. Ф. Аминову проф. Фаттенборг также касается вопроса о ценах на квартиры и говорит: «Таково большинство из наших соотечественников: один радуется несчастью другого и корыстолюбие гложет всех».

25 декабря 1827 года Закревский вынужден был написать письмо очень определенного содержания гельсингфорсскому бургомистру. «Граф Ребиндер сообщил мне, что коль скоро решение касательно перевода университета в Гельсингфорс сделалось известным, то граждане, владельцы домов, тотчас начали помышлять о возвышении цен на наем оных и некоторые уже запрашивали невероятные суммы за весьма посредственные квартиры. Сей поступок гельсингфорсских граждан служит новым доказательством их особенного корыстолюбия, ибо они поступают таким образом относительно своих соотечественников, лишившихся всего состояния. Вследствие сего, прошу ваше превосходительство принять все зависящие от вас меры для удержания цен на наем домов в справедливых границах, дабы профессора и студенты, по прибытии их, не встретили особых затруднений в сем отношении. В противном же случае, и если вы не будете иметь надлежащего успеха, то прошу немедленно меня о том уведомить, и я по долгу звания своего приму такие меры, кои, надеюсь, будут действительны. Вы объявите это жителям сего города, но предупреждаю также, сему предмету, останется на личной ответственности вашего превосходительства».

Архитектор Карл Людвиг Энгель