История Франции

«Я обвиняю генерала Мерсье в том, что он явился в лучшем случае по слабости рассудка пособником одного из величайших беззаконий нашего столетия.

Я обвиняю генерала Бийо в том, что он, располагая бесспорными доказательствами невиновности Дрейфуса, сокрыл их и нанес тем самым злостный ущерб обществу и правосудию, побуждаемый к тому политическими соображениями и помышляя спасти скомпрометировавшее себя верховное командование.

Я обвиняю генерала де Буадефра и генерала Гонза в том, что они стали соумышленниками того же преступления, один, несомненно, в силу своей приверженности Церкви, другой — подчиняясь закону круговой поруки, благодаря которому Военное ведомство превратилось в непорочную, неприкасаемую святыню…

Выдвигая перечисленные обвинения, я отлично понимаю, что мне грозит применение статей 30 и 31 Уложения о печати от 29 июля 1881 года, предусматривающего судебное преследование за распространение лжи и клеветы. Я сознательно отдаю себя в руки правосудия.

Что касается людей, против коих направлены мои обвинения, я не знаком с ними, никогда их не видел и не питаю лично к ним никакого недоброго чувства либо ненависти. Для меня они всего лишь обобщенные понятия, воплощение общественного зла. И шаг, который я предпринял, поместив в газете это письмо, есть просто крайняя мера, долженствующая ускорить торжество истины и правосудия.

Правда — вот все, чего я жажду страстно ради человечества, столько страдавшего и заслужившего право на счастье. Негодующие строки моего послания — вопль души моей. Пусть же дерзнут вызвать меня в суд присяжных и пусть разбирательство состоится при широко открытых дверях!

Я жду.

Соблаговолите принять, Господин Президент, уверения в совершенном моем почтении»[156].

Золя долго колебался, ведь он покушался на армию, государство, правительство, католическую Церковь. Приняв во внимание пятнадцать строк из тридцати девяти страниц памфлета, военный министр велел вызвать Золя в суд присяжных за клевету: его осудили на один год тюрьмы и 3 тысяч франков штрафа. Золя пришлось удалиться в изгнание в Лондон, а по возвращении он также испытал на себе ненависть крайне правых националистов и антисемитов: ранее Золя обвинял Военный совет за умышленное оправдание виновного, т. е. Эстерхази. Его поддержал Клемансо, но не социалисты, вместе с Жоресом клеймившие «еврейских прихлебателей, ожидающих неизвестно какой реабилитации».

И тогда произошла сенсация: капитан Кинье, атташе в кабинете нового военного министра Кавеньяка, разоблачает подделку «лже-Анри». Подполковник Анри признается, что он — автор письма, где назван Дрейфус, и кончает жизнь самоубийством (август 1898 г.). Эстерхази бежит в Бельгию. Однако значительная часть общественного мнения продолжает враждебно относиться к Дрейфусу. Шарль Моррас превозносит Анри, «этого героического служителя великих интересов Государства, этого великого человека чести». Когда открывается подписка в помощь вдове Анри для сооружения «памятника» его мужу, деньги стекаются со всей Франции.