История Франции

Даладье прекрасно осознавал тупик, в который его поставило объявление войны. Подобно Пьеру Лавалю, он считал, что Польша, которая сразу после Мюнхена аннексировала Тешинскую область, этим постыдным актом освободила Францию от обязательств по оказанию военной помощи. Но, поскольку Англия, верная слову, данному полковнику Беку[185], все же объявила войну Германии, Франции пришлось следовать за ней.

Представляя себе состояние французских вооружений, стремительно развивавшихся в то время, но еще не готовых к военным действиям к осени 1939 г., в условиях надвигавшейся зимы, а также видя английскую позицию — объявить войну, но не направлять экспедиционный корпус, — Даладье заявил своему военному советнику Вийелюму, такому же пацифисту, как он сам: «Франция ведет войну в одиночестве — забывая при этом о Польше и бросая упрек Англии; если так будет продолжаться, я заключу мир с Гитлером».

Однако после советского нападения на Финляндию французские руководители пришли в неистовство. Заняв выжидательную позицию в отношении Германии, они были готовы проливать кровь в борьбе против СССР, чтобы оказать поддержку и защитить «маленькую Финляндию». Судьба этой страны вызвала в их кругах куда больший отклик, чем уничтожение Польши.

Чтобы противостоять СССР, из-под сукна извлекаются давно подготовленные планы. Генерал Вейган хочет послать свои эскадрильи с Ближнего Востока бомбить Баку; французское командование получает приказ подготовить высадку десанта в Петсамо в финской Лапландии… Эта периферийная стратегия должна лишить Германию нефти на Юге и железа на Севере. Напасть на СССР, чтобы ослабить его и оторвать от него Германию, — таков был замысел.

Для Гамелена и Даладье он, помимо прочего, интересен тем, что заменяет собой фронтальное наступление, в успехе которого, несмотря на то что оно было бы поддержано французами, они сомневаются ввиду нехватки танков и авиации, тем более что глубокие операции в силу необходимости использования флота стали бы главным образом сферой ответственности англичан.

Эта стратегия позволяет убить сразу двух зайцев! В прессе, в Сенате те, кто прославлял героическое сопротивление Финляндии, закончили тем, что забыли о роли, которую во всей этой истории играла Германия.

«Но ведь мы объявили войну Германии», — напоминают англичане в Верховном союзном совете. И в свою очередь, они оттягивают норвежскую экспедицию, предлагаемую французами в качестве помощи финнам. Вдохновленный решительным антисоветским настроем французов, который поддерживают папа Пий XII и президент США Франклин Рузвельт, Даладье выступает с идеей мирных переговоров при посредничестве Муссолини и французского министра Анатоля де Монзи.

Перемирие между Финляндией и СССР, заключенное 12 марта 1940 г., частично перечеркнуло аргументы тех, кто выступал за ведение войны на периферии. Англичане освободились от тяжкого бремени. Однако во Франции Даладье оказался дискредитирован. Зажатый между сторонниками «твердой» политики, считавшими, что надо что-то делать, такими, как Поль Рейно, и «мягкими» аттантистами, склонными выжидать, он подал в отставку.

«Сохраните нескольких “мягких” политиков в своем правительстве», — советовал Леон Блюм Полю Рейно, пришедшему на смену Даладье благодаря большинству всего лишь в один голос. Тот, разумеется, расстался с «умиротворителем» Жоржем Бонне и пригласил Манделя, но при этом сохранил де Монзи… Он вывел из состава своего кабинета проанглийски настроенного Палевского и удержал пацифиста Вийелюма — чего позднее не удалось избежать и де Голлю.

Пока французы готовились к отправке войск в Норвегию, туда 9 апреля вторглись немцы, уже захватившие Данию. Следует трагическая кампания, в которой немецкие люфтваффе утверждают превосходство авиации над флотом и одерживают верх над британскими ВМС. В ходе этой кампании, заявив о захвате Норвегии, союзникам удается закрепиться лишь в Нарвике. Лорд Адмиралтейства Черчилль берет ответственность за эту неудачу на себя. Разве его уже не называли «Мистер Дарданеллы» в память о провале авантюры 1915 г.? Во Франции смеются над правительством Поля Рейно, провозгласившим, что «железнодорожный путь» из Швеции для немцев перекрыт. Не станет ли в Великобритании это поражение часом лорда Галифакса, сторонника умиротворения, компромисса с Германией? Английский король сохраняет осторожность, французы по-прежнему не вступают в Бельгию, как и советовал Гамелен, и Поль Рейно не настаивает на этом. Все происходит так, словно бы он не выступал за решительное ведение войны, когда боролся за место Даладье… Ему хотелось быть твердым, но твердым он оказался лишь на словах.

Девятого мая, с началом германского вторжения в Голландию и Бельгию, Англия по-настоящему вступает в войну. Но, ради того чтобы отодвинуть час неизбежной катастрофы, Англия, подобно французам, ранее бросившим на произвол судьбы Польшу, оставляет теперь уже саму Францию сражаться в одиночестве. Настало время слез.

РАЗГРОМ