История Франции глазами Сан-Антонио, или Берюрье сквозь века

— Я знаю одного друида! Он продаёт омелу на углу моей улицы на праздник святого Сильвестра. Но он не одевается в белые одежды — на нём только куртка и велюровые штаны.

— Ты можешь помолчать? — возмущаюсь я.

Он хмурится.

— А что, я хочу понять, — бормочет прилежный ученик.

Я ему подмигиваю в утешение.

— Галлам так нравилось воевать, что они полезли из Галлии в Италию. Они вошли в Рим и сожгли его.

— Вообще-то я думал, что Рим был открытым городом!

— В те времена ещё нет! Цитадель Рима называлась Капитолием!

— Я знаю, — обрывает с учёным видом Толстяк. — Ну да, — объясняет он, заметив по моему лицу, что я ему не верю. — Я с детства знаю, что Рим — столица^{8} Италии.

— Капитолий был крепостью, ты, неуч! Римляне там забаррикадировались. Галлы собрались идти на штурм этой крепости. Однажды ночью они тихо подкрались к крепостным стенам, прихватив свой набор для осады. Внутри Капитолия все дрыхли. Но гуси, которые там были, их обнаружили и подняли крик…

— Это были папские гусары?

— Я сказал не гусары, а гуси! Гуси: га-га-га!

— Вот как, что они там делали? Твоя крепость это что — птичий двор?

— Римляне разводили этих птиц в честь богини Юноны!

— Эта Юнона, наверное, была похожа на Берту, мою жену. Она тоже любит гусей. С каштанами, как индейку.

— Давай вернёмся к гусям Капитолия. Они разбудили римлян. Те прибежали и сбросили галлов с крепостных стен.

— О, представляю, как они шмякались! «Спускайтесь, вас ждут!»

Смех, такой же щедрый, как ляжки портнихи, осветил красное лицо Берюрье. Он представил себе этот штурм. Сценка с гусями подняла ему настроение.

— Это и было началом конца галлов, — продолжаю я. — С этого дня они начали отступать, тем более что римляне становились всё сильнее и сильнее. В одно прекрасное утро галлы оказались в Галлии.

— Уж лучше бы они оттуда не вылезали и рубились между собой, — философствует мой друг. — Когда дерёшься в своем доме, можно бить стёкла, но на соседях это не отражается!

— На некоторое время они успокоились и пили медовуху…

— Медовуху?

— Да, вино, которое они готовили из мёда. Они пили его из черепов своих врагов.

— Моя свояченица в Нантере тоже делает медовуху, — признаётся мне Берю.

Он ржёт.

— Если бы она попробовала её пить из птичьего черепа моего свояка, он стал бы её любимым фужером.

— Так случилось, что у римлян появился знаменитый генерал.

— У них тоже?

— Их звался Юлием Цезарем. И он со своим войском решил завоевать Галлию.

— В общем, как и наш! Только тот был итальянского происхождения, а наш — германского!

— Они прошли всю Галлию, как немецкие танки в сороковом. Вот тогда-то и объявился твой корешок Версенжеторикс. Он собрал галлов, чтобы встать на пути захватчиков. Ему удалось изгнать легионы Цезаря из Жерговии, и он гнал их до Кот-д'Ора!

— Ещё бы! Кот-д'Ор с его виноградниками, тут было чем поживиться! — облизывается доблестный Берю. — «Вон-Романе́» — это вам не медовуха!

— Поживиться было чем, но Версенжеториксу тут не повезло. Он был разбит войсками Цезаря и укрылся в Алезии. Цезарь взял город в осаду. И Версенжеториксу пришлось сдаться, чтобы не дать своим людям умереть с голоду! Он сел на своего лучшего коня и положил оружие к ногам Цезаря.

— Как можно откинуться с голоду, если у них были лошади?! — удивляется Пухлый. — Бифштекс из конинки — это недурно, особенно с жареной картошечкой!

— История об этом умалчивает…

— И что с ним было потом, с этим Версенжеториксом?

— Цезарь его пленил и отправил в Рим, а через пять лет перерезал ему горло. Так что в заключение первого урока, Толстяк, скажем, что наша история началась с поражения!

— Зато теперь у каждого есть тачка и телевизор! — парирует Могучий.

Дополнительный материал: Галл Берюрикс с его галлицизмами

В лагере протрубил рог зубра. Солдат Берюрикс вздрогнул во сне.

— На обед! — прошептал он.

Он открыл глаза и сел.

Перед его взором предстала унылая картина. В палатке, свернувшись калачиком рядом с ним, спал друид. Его золотой серп, висевший на колышке, поблескивал в полутьме. Берюрикс отодвинул шкуру, служившую занавеской в его палатке, и сделал гримасу: погода была такая, что и римлянина не выставишь во двор! Небо было низким, и резкий ветер завывал в ветвях деревьев.

Вновь протрубил рог. Уже давно он не звал к обеду… Солдат Берюрикс остервенело почесал между ног. С некоторых пор у него там жили паразиты. Берюрикс был человеком общительным и любил компанию, но при мысли о том, что его жильцы им питались, тогда как он голодал вот уже несколько недель, его охватывала грусть. Но как бороться против интимных вошек? Всё, что он мог, — это только побеспокоить их своими большими заскорузлыми ногтями. Увы, его ногти волновали настойчивых букашек не больше, чем его секира — римлян, расположившихся вокруг лагеря!

В лагере Алезии началось большое движение. Мужчины бежали на площадь, надевая каски. Головные уборы были двух видов. Для мужчин с неустойчивыми нравами были каски с перьями, а для женатых — с рогами.

Мимо палатки Берюрикса проходил старый галл с помятыми усами.

— Что за шум? — спросил Берюрикс,