История Франции. С древнейших времен до Версальского договора

Европейские союзники вернули во Францию Бурбонов, но не пытались вернуть абсолютизм. Меттерних не желал иметь конституцию у себя в Австрии, но согласился с доводом, что, если Францию силой вернуть к чисто аристократическому правлению, в ней скоро произойдет новая революция, которая создаст угрозу для спокойствия других стран. Поэтому Людовика XVIII заставили опубликовать конституцию для Франции, сделав это обязательным условием его возведения на престол. Эта конституция и была знаменитой когда-то Хартией. Хотя сейчас она кажется ограниченной, в то время она дала Франции в основном более либеральное правительство, чем было у любого другого королевства, кроме Англии, и явно была намного либеральнее, чем система управления, существовавшая во Франции при Наполеоне.

С 1815 до 1848 г. Франция управлялась согласно Хартии, хотя в 1830 г. в этот документ были внесены важные изменения. Общественная жизнь того времени почти вся вращалась вокруг нападок на Хартию и ее защиты, поэтому мы не можем обойтись без обсуждения главных положений Хартии.

Людовик XVIII заявил, что правит так же, как правил его несчастный брат, – «милостью Божьей», и назвал Хартию результатом «свободного осуществления королевской власти». Поэтому теоретически она была милостивой уступкой самодержца, а не выражением воли народа. Кроме того, она была датирована «девятнадцатым годом царствования», как будто Людовик XVIII был правящим монархом с 1795 г. – со времени смерти своего племянника. Таким образом, теоретические положения Хартии – совершенно нелиберальные. Но в ее тексте есть статьи, которые позволяют утверждать, что Франция в то время была до некоторой степени ограниченной монархией и что главным в этом документе была не большая власть, которую он давал королю, а большая власть, предоставленная богатым классам общества.

Король, конечно, был главой «исполнительной власти». Он командовал армиями, объявлял войну, заключал мир, подписывал договоры и (двусмысленный пункт, которому было суждено стать причиной мятежа) «отдавал распоряжения и приказы, необходимые для исполнения законов и для безопасности государства». Он назначал всех государственных чиновников и правил страной через посредство «ответственных» министров. Если министры плохо вели себя, низшая палата Законодательного собрания могла предъявить им обвинение, а верхняя палата – судить.

Свою «законодательную власть» король разделял с палатой пэров и палатой депутатов. Король инициировал законопроекты. Обе палаты должны были обсудить и утвердить их, затем король их обнародовал. Пэры, кажется, явное подражание британской палате лордов. С самого начала всех пэров назначал король, выбирая их из числа великих людей Франции – маршалов, видных гражданских деятелей и т. п. Некоторые из них только получали свое звание пожизненно, другие могли передать его по наследству. Депутаты избирались на пять лет, и каждый год проводились выборы пятой части членов этой палаты, чтобы в ее составе не происходило слишком много внезапных перемен. Ни один налог нельзя было установить или собирать с населения без согласия обеих палат, и они должны были заново давать это согласие каждый год. Теоретически это положение Хартии давало в руки новому парламенту грозное оружие против королевской власти. Но весь этот внешний либерализм был лишен силы тем, что только обеспеченным и богатым людям было разрешено голосовать за членов палаты депутатов.

Избирателем мог быть француз в возрасте от тридцати лет, который платил в качестве прямого налога минимум 300 франков (60 долларов). Чтобы быть избранным в члены нижней палаты, он должен был иметь возраст не меньше сорока лет и платить прямой налог в 1000 франков (200 долларов). При таких условиях быть известным как «голосующий» становилось почетно: в сельской общине эту честь, вероятно, имели только два или три из самых богатых землевладельцев. В 1815 г. во всей Франции было лишь немного больше 90 тысяч обычных избирателей и лишь меньше 12 тысяч из них отвечали условиям, позволявшим послать человека представителем в Париж. Таким образом, была произвольно создана новая привилегия – привилегия богатства, одна из самых оскорбительных; она непременно должна была вызвать зависть и недовольство.

Однако, помимо этой огромной ошибки, в Хартии было много прекрасных положений. Сохранялась судебная система, существовавшая при империи. Судью можно было снять с должности, только если он сам, непосредственно совершил преступление, и эта несменяемость наделяла судей чувством собственного достоинства и положенной им властью. Были гарантированы свобода личности и свобода вероисповедания, хотя католичество объявили государственной религией. Была также провозглашена свобода слова, но при условии, что пресса будет «соблюдать законы, запрещающие злоупотребление этой свободой». Это условие потом принесло много горя.