История Франции в раннее Средневековье

Преобразование Нарбоннской Галлии связано с падением Марселя. Война между Цезарем и Помпеем поставила массалиотов в затруднительное положение, так как они имели обязательства относительно обоих. Но нейтралитет был невозможен, а аристократические симпатии Марселя слишком определенны, потому-то он стал на сторону Помпея. Однако и для Цезаря Марсель был слишком важен. В конце апреля 49 года он послал туда под предводительством Требония три легиона, которые осадили город с противолежащих высот. Децим Брут, явившись сюда с эскадрой, наскоро построенной в Арле, замкнул круг перед портом. В этот опасный момент фокейский город проявил энергию былых дней. Осада длилась 4 месяца. Операции происходили одновременно на суше и на воде. Дважды разбитые на море, массалиоты упорно защищались на континенте. Голод и чума избавили осажденных от полного разгрома, принудив их сдаться.

Тогда Цезарь явился из Испании и продиктовал свои условия. Они были сравнительно умеренны, — в уважение к великим воспоминаниям побежденного города. Цезарь оставил ему прежнюю автономию и суверенные права, кроме права чеканки монет, но он взял его военные запасы, его казну и отнял почти всю его территорию. Марсель мог еще гордиться именем свободного города, он сохранял до II века учреждения, вызвавшие восхищение Аристотеля, он остался очагом эллинизма на западе — слабое вознаграждение за пустые арсеналы и срытые стены, за конфискацию земель, за уменьшение доходов, за грозящую гибель его торгового преобладания в пользу соперников, которых ему не замедлили выставить!.. С этого времени он становится только тенью себя самого, и лишь через много веков, в эпоху крестовых походов, он снова займет то место, которое обусловливалось его прекрасным местоположением и славным прошлым.

В самом Риме представителям старшего поколения тяжело было смотреть на крушение давней союзницы республики, павшей жертвой своей верности делу сената и той партии, которую тогда называли «партией честных людей». Но и для Рима, и для Галлии эта катастрофа имела скорей благие последствия. Марсель мало сделал для материального и морального прогресса страны, подчиненной его власти или его влиянию. Вместе с тем он мешал другим делать то, чего не умел или не хотел делать сам. Он не допускал иного влияния, кроме своего, на обширном районе от Пиренеев до Альп. Таким образом, события, которые свели его территорию к округу в несколько километров и узкой береговой полосе, представляются делом самой судьбы, расчищавшей путь гению Цезаря.

Наследник Гракхов, он усвоил их программу, чтобы приложить ее к той самой провинции, которая 70 лет тому назад привлекла внимание партии реформы. Нигде семя латинской культуры не могло пасть на лучше подготовленную почву. Умы были уже захвачены интересом к ней, Италия была близко. Юго-восточная Галлия представлялась естественным продолжением полуострова, не только географически — своим положением, но и продуктами почвы, характером пейзажа, прелестью климата.

Колонии, рассеянные в Нарбоннской Галлии, не все были основаны Цезарем, но все возникли по его замыслу и плану. Триумвиры и Август, организовавшие их, большей частью только вдохновлялись его мыслью.

Естественно, что в этих проектах первое место занимала сама Нарбонна — столица провинции. Она с самого начала войны возведена была как колония. По своему положению и цветущей торговле она казалась предназначенной к тому, чтобы принять наследство Марселя.

В 46 году, когда остатки республиканской партии еще бились в Испании и Африке, сюда была послана под предводительством Тиберия Клавдия Нерона (отца будущего императора Тиберия) группа новых колонистов из Х-го легиона, особенно дорогого Цезарю своей энергией и преданностью. Отсюда имя — Colonia Julia Peterna Narbo Martius Decumanorum, к которому при императоре Клавдии прибавлено было Claudia.

От этого блестящего периода в Нарбонне сохранилось несколько архитектурных обломков и богатая коллекция надписей. В течение двухсот лет она считалась самым богатым и населенным городом Галлии. Но она не могла удержаться на этой высоте, и притом она находилась слишком далеко от Роны, чтобы заменить Марсель. Эту роль у нее отнял Арль. Другим соперником являлся Ним, родина семьи Аврелиев, в силу чего ему особенно покровительствовал император Антонин. Ужасный пожар, уничтоживший в это же царствование часть города, окончательно отодвинул Нарбонну на второе место, хотя щедрость императора стремилась залечить следы катастрофы. В это время она должна была уступить Ниму роль проконсульской резиденции, которую занимала более 300 лет. Все же она сохраняла важное значение до конца Империи, и даже позже. Ее порт, ныне засыпанный, разворачивался в несколько бассейнов. Если она не была рынком ни для востока, ни для севера Галлии, зато она доминировала над юго-западной дорогой, которая через долину Оды и ущелье Норузы сообщается с областью Гаронны и соединяет Средиземное Море и Океан.