Читаем История Франции в раннее Средневековье полностью

Аллоброги, упорно боровшиеся с вождями республики, подчиняются Империи и с I-го века начинают пополнять многочисленными кандидатами кадры всадничества и сената. Клавдий называет их столицу «украшенной и мощной колонией Вьеннской». В эту пору она стоит ниже одной Нарбонны на юге. Позднее ее затемняет Арль, но в V веке она добивается первенства для своего епископа. Подобно Арлю, она занимала оба берега Роны, соединенные мостом, но один из них (ныне Сент-Коломб) был скорее предместьем — правда, блестящим и приятным для жизни. Собственно город сосредоточился на левом берегу. Здесь дома шли уступами, наверху венчавшимися линией укреплений. Единственное хорошо сохранившееся здание — храм Августа и Ливии. Это — «Квадратный дом» (Domus quadrata) Вьенны, менее известный, чем Нимский, но более чистый по стилю, несмотря на реставрации, которыми портили его в наши дни и в конце Империи. Он возвышается на краю форума, двойные аркады которого еще сохранились.

Вьеннцы считались богачами. Этому легко поверить, когда видишь драгоценности, извлеченные из их жилищ, их мозаики, статуи… Город в целом получал большие доходы со своих имуществ. Ими управляли специальные магистраты, существовавшие только во Вьенне — triumviri locorum publicorum persequendorum (триумвиры, заведующие общественными имуществами). Вьенна получила самую большую после Арля территорию, но арльская была очень скоро уменьшена основанием малых колоний — за ее счет, а вьеннская осталась нетронутой до конца III века. Она охватывала всю прежнюю страну аллоброгов, занимая пространство между Изерой, Альпами и Роной, протягиваясь за Рону между Лионом и Турноном до Севенн. Она делилась на несколько поясов: выше — леса и альпийские пастбища, ниже — долина с ее хлебными полями, напротив — виноградники.

Из Вьеннской civitas вышли — Ост (Vicus Augustus), Аннеси (античное имя которого неизвестно), имевший много публичных зданий и даже амфитеатр, Экс (Vicus Aquensis), знаменитый своими водами, с богатой местной аристократией (могила семьи Кампани). Гренобль сначала был также простым виком (Cularo), который Грациан назвал в IV веке Грацианополисом. Сто лет спустя Диоклетиан и Максимиан, очарованные положением города у выхода долин Изеры, Романша и Драка, увеличили его, обнесли оградой с двумя монументальными воротами. Из них Porta Jovia (Порта Иовия) существовала до 1591 года, а другай — Herculea (Геркулея) была окончательно разрушена только в начале нынешнего века. Мы не знаем, в это время или при Грациане Гренобль стал civitas. Не знаем мы того же относительно Генавы (Женевы), важнейшего, после Гренобля, из вьеннских виков.

Вьенна скоро опять получила полное право civitates, которое она было потеряла. Калигула сделал ее снова римской колонией. Дольше ждал этой милости Немаус (Ним), вторая крупная латинская колония, переименованная в римскую только при Антонинах и населенная египетскими греками из армии Антония. Отсюда — пальма и крокодил на его монетах, а в наше время — на его гербе.

Ним всегда пользовался благоволением императоров, благодаря чему рано переменил имя Colonia Julia (Колония Юлия) на имя Colonia Augusta (Колония Августа). Приемный сын императора и предполагаемый наследник, Гай Юлий Цезарь считался его патроном. Когда в 1 году по P. X. он был назначен консулом, — город посвятил ему вместе с его братом Луцием знаменитый храм, известный под названием Квадратного Дома (Domus quadrata). Это здание прекрасно сохранилось: оно равно замечательно гармонией целого и изяществом деталей. К более ранней поре относятся хорошо сохранившиеся ворота величавого стиля, изящные и строгие. Они воздвигнуты были Августом в 16 году по P. X., одновременно с оградой. Амфитеатр, построенный, по-видимому, во II веке, рассчитан был на 20 тысяч зрителей. Впоследствии в его развалинах поместился целый квартал.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее