История Французской революции: пути познания

Сегодня можно констатировать, что современная российская историография Французской революции успешно миновала период становления, обрела собственную специфику и даже, как читатель увидит из публикуемого ниже текста, свое наименование. Приятно, что оно напоминает об истоках изучения в нашей стране Французской революции - о той самой «русской школе», с рассказа о которой и начиналась эта книга. Такое вот рондо.

Вниманию читателей предлагается полная версия статьи, которая ранее в слегка сокращенной редакции вышла в юбилейном сборнике, приуроченном к 60-летию члена - корреспондента РАН П. Ю. Уварова[534].

«Новая русская школа» в историографии Французской революции

Выбор темы статьи для сборника в честь круглой даты дорогого друга и коллеги Павла Юрьевича Уварова дался автору этих строк не слишком легко. Жанр юбилейного издания предполагает сюжеты оптимистичные и жизнеутверждающие, а трагические и печальные, напротив, исключает. Однако, увы, именно последние преобладают в истории Французской революции XVIII в. - главном предмете моих штудий. Размышляя о находящихся у меня в работе сюжетах и тщетно пытаясь выбрать из них более или менее уместный в данном случае, я, по счастью, вспомнил вдруг о концепте «новой русской школы». Вот оно - то, что нужно! Действительно, что может быть более оптимистичным, чем констатировать возможность появления нового историографического феномена на том, казалось бы, уже распаханном вдоль и поперек поле исследований, что возделывается более двух столетий?! Это ли не доказательство неисчерпаемости нашей науки?! И разве не будет жизнеутверждающим дать академическую легитимацию понятию, некогда стихийно зародившемуся в недрах «коллективного разума» - Интернета?! Впору прокричать «Эврика!».

Итак, «новая русская школа». Кто именно запустил в оборот по отношению к современной российской историографии Французской революции этот термин, сегодня уже вряд ли установишь: Интернет живет своей жизнью, сайты появляются и исчезают, а комментарии к обсуждаемым темам и вовсе эфемерны, как бабочки - однодневки. С большей или меньшей уверенностью можно лишь утверждать, что понятие это появилось во Всемирной паутине на рубеже нынешнего и прошлого веков. Во всяком случае, автор опубликованной в «Книжном обозрении» весной 2001 г. рецензии на первый выпуск возобновленного «Французского ежегодника» использовал словосочетание «новая русская школа», ссылаясь как раз на «интернетских эрудитов»[535], что позволяет предположить уже более или менее устоявшуюся к тому моменту практику его употребления в Интернет - сообществе любителей истории Французской революции. Последнее, к слову, образовалось еще на заре Рунета и с самого начала отличалось завидной активностью, породив уже в 1990-е целый ряд весьма информативных сайтов, некоторые из которых существуют и поныне.

Причины возникновения подобного понятия, на мой взгляд, вполне очевидны. Обращение к революционной традиции прошлого и, в частности, к истории Французской революции было для многих участников упомянутого Интернет - сообщества своего рода формой протеста против распространявшегося на постсоветском пространстве «дикого» капитализма. А потому они демонстрировали подчеркнутый пиетет по отношению к советской историографии Революции и, напротив, выказывали весьма критическое отношение к новейшим трактовкам этого события. Определение «новая русская школа» и стало у них собирательным наименованием для постсоветских историков. Тогда в нем явно просматривалась известная доля иронии - намек на сопричастность к «новым русским» реалиям, хорошо памятным всем тем, кто пережил 1990 - е. Этот ироничный оттенок термина был, кстати, обыгран и в названии упомянутой выше рецензии - «Новые русские франковеды».

Тем не менее понятие «новая русская школа» вошло в устный оборот и прижилось в научной среде, причем не только в русскоязычной, но и дальнего зарубежья, и это при том, что породившая его эпоха сама уже стала достоянием истории. Просто смысловое ударение в этом словосочетании постепенно перешло с «новая русская» на «русская школа» - определение, навевающее воспоминания о той знаменитой école russe, что существовала в России конца XIX - начала XX в. и оставила глубокий след в мировой историографии Французской революции. И, как мы сейчас увидим, основания для подобных реминисценций действительно имеются.