История Французской революции: пути познания

Чтобы не утонуть в океане издаваемой сегодня во Франции литературы по истории Революции XVIII в., мы в этом обзоре ограничимся рассмотрением лишь ряда новейших тенденций в освещении французской историографией нескольких ключевых аспектов данной тематики. В этом путешествии по историографическому «морю» мы в качестве «лоций» используем новейшие труды двух авторитетных французских историков, занимающих сегодня ведущие позиции в изучении данной темы, - Эрве Лёверса, нынешнего главного редактора AHRF, и Жана - Клемана Мартена, в 2000 - 2008 гг. возглавлявшего Институт истории Французской революции (ИИФР)[575], а ныне почетного профессора университета Париж - I.

Обобщающая работа Лёверса о Революции и Наполеоновской империи написана, по признанию самого автора, именно для того, чтобы познакомить читателей с новейшими интерпретациями указанного периода в современной историографии[576]. В свою очередь, труд Мартена, не без амбиции названный «Новая история Французской революции», также является прежде всего осмыслением историографических достижений последних лет[577]. Помимо ярко выраженного синтезирующего характера обеих работ примем также во внимание и то, какое место их авторы занимают в научной иерархии Франции. Традиционно ИИФР и AHRF (наряду с издающим этот журнал Обществом робеспьеристских исследований) задают тон так называемой «классической» историографии Французской революции, которая занимает доминирующие позиции в изучении данной тематики со времен Третьей республики[578]. Соответственно, по работам руководителей указанных институтов можно с известной долей осторожности судить о новейших тенденциях в трактовке различных аспектов Революции историками данного направления в целом. Помимо названных трудов мы рассмотрим и оценки соответствующих аспектов революционной истории, высказанные в новейших работах представителей других историографических направлений.

* * *

Почему произошла Французская революция? Еще относительно недавно такой вопрос мог бы показаться наивным. С XIX в. историки, принадлежавшие к апологетической по отношению к Революции историографической школе - позднее именно ее А. Собуль назовет «классической», - принимали за аксиому то, что причиной Революции был системный кризис общества Старого порядка. Они считали, что социальное и политическое устройство дореволюционной Франции превратилось в тормоз для дальнейшего развития страны, экономика пришла в упадок, в результате недовольство широких слоев населения вылилось в революционный взрыв.

Однако обильный фактический материал по истории французской экономики, накопленный исследователями за вторую половину XX столетия и активно пополняемый до сих пор, заставил сначала усомниться в подобной интерпретации, а затем и вовсе от нее отказаться. Оказалось, что XVIII в. не только не был для Франции временем упадка, но, напротив, ознаменовался быстрым экономическим ростом[579].

И вот теперь мы можем воочию наблюдать, как аргументы специалистов по истории французской экономики побуждают также и Ж. - К. Мартена отойти от традиционной для «классической» историографии трактовки предреволюционного периода. Суммируя их выводы, он признает: «Таким образом, следует поставить под сомнение “кризис” Старого порядка, поскольку признаки процветания [нации] неоспоримы, а общий уровень жизни может быть оценен в цифрах. В 1790 г. более 28 млн французов населяло страну против 23 млн пятьюдесятью годами ранее. Если для многочисленных групп населения смертность все еще оставалась высокой, условия жизни трудными, а нищета вполне реальной, то рост оптимистических ожиданий у большинства невозможно отрицать. Эпидемии в стране почти прекратились; в то время как циркуляция людей, имуществ и идей приобрела значительный размах, активизировав жизнь в большинстве сельских районов Севера и на прилегающих к морским портам территориях»[580].