История Французской революции: пути познания

Их задача существенно облегчалась тем, что в нашей стране сочинения историков - «ревизионистов» были не доступны для широкой научной общественности: ознакомиться с ними можно было, только получив доступ в спецхран. Ученики Адо до сих пор вспоминают, как им приходилось украдкой читать книгу Ф. Фюре, привезенную их научным руководителем из Франции. Впрочем, для научного сообщества нашей страны важным источником информации о новейших западных трактовках Французской революции были в тот период и статьи самого Адо. Полемизируя, как и его коллеги, с «ревизионистами», он, однако, старался прежде всего максимально объективно и подробно осветить позицию оппонентов и, насколько это было возможно, уйти от идеологических аспектов дискуссии, переведя ее в русло обсуждения конкретных научных проблем.

Разумеется, тогда еще не могло быть и речи об открытом признании научной актуальности поставленных «ревизионистами» вопросов и об использовании предложенных ими методологических подходов. Это стало возможно лишь после начавшегося ослабления идеологического контроля за исторической наукой в связи с изменением общего политического климата в стране. Уже в 1986 г. А. В. Адо, анализируя новейшие исследования «ревизионистов», отмечал: «Было бы неверно считать, что в этих работах не привлечено внимания к некоторым действительно сложным и важным проблемам французской истории той эпохи»[393].

Очередные шаги в данном направлении были сделаны в ходе дискуссии «круглого стола», состоявшегося в Институте всеобщей истории 19 - 20 сентября 1988 г. Этот научный форум, собравший, за единичным исключением, фактически всех активно работавших в тот момент отечественных специалистов по Французской революции, имел чрезвычайно важное значение для определения путей ее дальнейшего исследования[394]. В частности, многие из выступавших подчеркивали необходимость освоения отечественной историографией реальных достижений всех направлений зарубежной исторической науки, включая «ревизионистское» и даже консервативное, которое до того времени советские историки практически вообще не изучали, хотя и активно осуждали[395].

За минувшее десятилетие положение изменилось радикальным образом. Вышел в свет ряд монографий, где подробно проанализированы ключевые аспекты «ревизионистского» и консервативного прочтений Французской революции[396]. Некоторые работы основоположников консервативной историографии[397] и представителей современного «критического» направления[398] переведены на русский язык. Все это создало благоприятные условия для расширения методологического диапазона отечественных исследований революции. Причем кардинальная переоценка в российской науке роли немарксистских направлений ни в коей мере не связана с отказом от подлинно научных достижений «классической» и, в частности, марксистской историографии, к которой принадлежали советские исследователи Французской революции. Напротив, уход от идеологической ангажированности темы и методологический плюрализм позволяют решать конкретные научные задачи, опираясь на положительный опыт всех историографических традиций, включая и марксистскую.

* * *

Расширение проблематики исследований и применение современных методов способствовали вовлечению в научный оборот огромного объема нового фактического материала, поставившего под сомнение возможность объяснить революционные события во Франции конца XVIII в. при помощи традиционной для «классической» историографии формулировки, согласно которой «буржуазная революция» разрушила «Феодально-абсолютистский строй», открыв путь для «свободного развития капитализма». А ведь именно эта социологическая схема на протяжении не одного десятка лет представляла собою несущую конструкцию «классической» трактовки Революции. В 1920 - е, а затем в 1960 - 1970-е гг. советским исследователям Французской революции не раз приходилось вести дискуссии по различным аспектам ее истории, однако, несмотря на всю остроту споров, их участники никогда не касались этой концептуальной основы марксистской интерпретации.

Историкам старшего и среднего поколения еще памятна проходившая в 1960 - 1970-е гг. дискуссия о классовом содержании якобинской диктатуры между А. 3. Манфредом и В. М. Далиным, с одной стороны, и ленинградским профессором В. Г. Ревуненковым - с другой. Тон, в котором велась полемика, отличался жесткостью и нетерпимостью. Тем не менее, когда речь заходила о роли Революции в развитии французского общества, оценки оппонентов полностью совпадали в рамках схемы «Феодально-абсолютистский строй - буржуазная революция - капитализм».

Так, Манфред считал:

«Французская революция сокрушила Феодально-абсолютистский строй, до конца добила феодализм, “исполинской метлой” вымела из Франции хлам средневековья и расчистила почву для капиталистического развития»[399].

Почти в таких же выражениях об этом писал и Ревуненков: