История Германии в ХХ веке. Том I

Кино и радио, а не театр и филармония, стали предметом интереса большой аудитории. В 1942 году был продан миллиард билетов в семи тысячах кинотеатров; количество кинозрителей увеличилось в пять раз с 1933 года. Кроме того, появилось большое количество передвижных кинотеатров для сельской местности и, все чаще, для показа кино на фронте. Количество фильмов, выпускаемых немецкой киностудией «УФА», возросло до более чем 60 в год; в основном это были легкие развлекательные фильмы, преимущественно комедии: «Все для Глории», «Женщины все же лучшие дипломаты», «Главное, чтобы повезло», «Беспошлинная любовь», «Таинственная графиня», «Семь лет счастья», «Мы делаем музыку» – так назывались эти фильмы в сезоне 1941/42 года, которые пользовались восторженным спросом у зрителей. Даже больше, чем фильмы студии «УФА», массового зрителя до весны 1941 года привлекала американская кинопродукция: очень популярными были мультфильмы про Микки Мауса и фильмы с участием комиков Лорела и Харди; Кларк Гейбл, Эррол Флинн и Оливия де Хэвилленд были большими звездами и в Германии. В то же время политические фильмы, снятые по заказу Министерства пропаганды, такие как «Дядюшка Крюгер», «Еврей Зюсс» или позднее «Кольберг», которые должны были донести до людей конкретные национал-социалистические послания, не остались без резонанса, но были довольно редкими явлениями по сравнению со все более распространенными фильмами о любви и музыке.

То же самое относится и к радио. Как и пресса, оно полностью находилось под контролем Геббельса, который сделал радиопередачи – наряду с киножурналом «Вохеншау» («Немецкое еженедельное обозрение») в кинотеатрах – самым важным инструментом пропаганды во время войны. Новости, специальные репортажи, речи Гитлера и, прежде всего, сводки вермахта и оповещения о воздушной тревоге доносились из радиоточек до огромного количества людей, ни одно другое средство массовой информации ни могло сравниться с радио в охвате аудитории. Но и здесь политика не была в центре внимания: из 190 часов вещания в неделю 126 отводилось на трансляцию развлекательных программ и эстрадных песен, при этом предпочтения солдат, слушавших радио на фронте, должны были учитываться вещателями в первую очередь. В программе преобладали сентиментальные песни о любви, настоящие хиты, такие как «Лили Марлен» или «От этого мир не исчезнет». Даже свинг, против которого нацисты выступали в течение многих лет, теперь звучал по радио и становился все более популярным, хотя и в смягченном немецком варианте под рубрикой «Задорные мелодии». Летом 1942 года СД с возмущением сообщала, что молодые слушатели «так явно бойкотируют приличную легкую музыку, соответствующую германскому вкусу, и, с другой стороны, требуют джазовой музыки, иногда с такой настойчивостью, что оркестры „постепенно сдаются“, поддаются этому желанию и получают тем больше безудержных аплодисментов от молодежи, чем более дикой, джазовой и растлевающей становится предлагаемая музыка»[67]. Режим действительно время от времени принимал меры против таких «эксцессов», но, очевидно, больше для того, чтобы успокоить своих сторонников.

Короче говоря, все, что служило удовлетворению немцев, допускалось в определенных границах, даже если это противоречило собственным идеологическим принципам – к большому огорчению образованных кругов, которые были лишены возможности определять культуру в результате бума массовых развлечений. «То, к чему мы скатились, – это часть „заката Европы“», – писал во время войны учитель Мартин Х. своему коллеге, который всегда слышал по радио только «музыку, созданную для слишком многих». «Всегда одно и то же: либо эта отвратительная джазовая дуделка, либо слащавая сентиментальность, – возмущался он. – А какой кладезь хорошей музыки был у нашего народа в народных песнях всего несколько десятилетий назад!» Таким образом, гегемония популярной культуры распространилась в Германии даже в военные годы, одновременно с Британией и Францией и на несколько лет позже, чем в США. Радио, кино и, в меньшей степени, пластинки и иллюстрированные журналы стали ведущими средствами массовой информации – и уже по всей стране, а не только в нескольких крупных городах, как это было в 1920‑х годах[68].