История Германии в ХХ веке. Том I

В марте – апреле по всей Германии совершались массовые убийства иностранцев. Нередко перед тем как переодеться в гражданское сотрудники гестапо или полиции порядка расстреливали группы иностранцев, ожидавших на окраине города, в лесу или в разбомбленных домах прихода союзных войск. Мотивы у них были самые разные: наказание за реальные или предполагаемые грабежи и диверсии, «защита населения» от яростной мести иностранных, особенно советских, рабочих после прихода союзных войск, «месть» за бомбардировки немецких городов; но часто причиной таких действий были апокалиптические настроения: если ты сам уже на краю гибели, то хочешь перед своим концом убить как можно больше врагов, даже если это беззащитные восточные рабочие. Британские, американские и советские войска находили по всей Германии свежие братские могилы, в которых иногда лежали сотни иностранных рабочих, убитых в последний момент. Общее число подневольных рабочих, убитых в ходе массовых расправ на заключительном этапе войны, неизвестно; по разным оценкам, оно составляет от десяти до тридцати тысяч человек[43].

Но больше всего пострадали узники концлагерей. К концу войны размах лагерей СС приобрел огромные масштабы: в январе 1945 года в них содержалось более 700 тысяч заключенных. Число евреев среди них можно оценить лишь примерно, но, по разным оценкам, оно составляло около 250 тысяч. Начиная с лета 1944 года немецкие власти приняли решение не убивать часть евреев сразу, а переправлять их в рейх для работы на военных предприятиях, в том числе около 100 тысяч венгерских евреев, доставленных в Аушвиц. Большинство заключенных было распределено по более чем 600 лагерям-спутникам основного концентрационного лагеря. Осенью 1944 года в Аушвице и его лагерях-спутниках все еще находилось около 150 тысяч заключенных, большинство из которых составляли евреи, а также русские и поляки.

Согласно приказу Гиммлера от июня 1944 года, лагеря должны были эвакуироваться при приближении противника, а заключенные – отправляться в концентрационные лагеря в тылу. Если лагерю грозила опасность быть захваченным врагом и эвакуация уже не представлялась возможной, всех заключенных следовало убить[44]. С приближением Красной армии на востоке, а затем западных союзников в Западной и Южной Германии этот приказ выполнялся. Как правило, это делалось в большой спешке и с беспрецедентным организационным хаосом. Командование переходило к нижним чинам СС, перед которыми теперь стояла задача переправить десятки тысяч пленных, в основном пешком, в глубь рейха. Это нужно было сделать как можно быстрее, чтобы не попасть в руки противника. В некоторых случаях неспособных к пешему переходу больных узников оставляли, но в большинстве случаев их убивали. Тех из заключенных, кто не выдерживал тяжелых маршей, длившихся днями, а иногда и неделями, расстреливали или забивали до смерти. Более половины эвакуированных заключенных погибли: они либо были убиты, либо умерли от истощения и болезней.

В Берген-Бельзене (Нижняя Саксония) эсэсовцы создали концентрационный лагерь, в который теперь со всех концов свозили выживших после эвакуации узников концлагерей. В быстро переполнившемся лагере молниеносно распространился тиф, и за последние четыре с половиной месяца войны здесь умерло более 35 тысяч заключенных. В лагере Дора-Миттельбау в Тюрингии, куда в последние недели войны были доставлены тысячи эвакуированных заключенных, царил ад насилия и смерти. Прибывших заключенных запихнули в туннели, созданные для производства ракет ФАУ-1 и ФАУ-2; больше не было ни еды, ни убежища. Наконец, оставшиеся в живых заключенные были эвакуированы и перевезены в Берген-Бельзен, где большое количество из них умерли от тифа. Меньшее количество заключенных из Доры было эвакуировано в город Гарделеген. Там местный крайсляйтер заявил, что пленные представляют опасность для немецкого населения. С помощью служащих вермахта и Имперской службы труда он отделил от остальных около тысячи заключенных, и их отвели в сарай. Сарай подожгли, и заключенные сгорели заживо.