История Германии в ХХ веке. Том II

Согласно первоначальным идеям федерального правительства, все эти экономические и социальные потрясения должны были быть переходным явлением, длящимся два, максимум три года. Считалось, что после этого предприятия, которые к тому времени будут в значительной степени приватизированы, начнут работать эффективно и конкурентоспособно и в течение приемлемого периода времени поднимут экономику Восточной Германии до уровня Западной. Для этого правительство де Мезьера создало Попечительский совет по управлению собственностью, который к июлю 1990 года уже приватизировал или закрыл значительное количество малых предприятий ГДР. После создания Экономического и валютного союза деятельность Попечительского совета по управлению собственностью была продолжена на расширенной основе, а возглавил его Детлев Роведдер, бывший руководитель дортмундского завода Hoesch и опытный специалист по оздоровлению предприятий[10]. 1 июля 1990 года Попечительский совет взял под свое управление более 7800 компаний с четырьмя миллионами сотрудников. Кроме того, в управление ему были переданы земли, составлявшие около половины территории ГДР. Теперь он должен был приватизировать предприятия в приоритетном порядке, помочь в необходимой реабилитации, если потребуется, и, если отдельные предприятия все же окажутся нерентабельными, закрыть их в случае необходимости[11]. Первоначально Попечительский совет рассчитывал на огромную прибыль от приватизации: «Вся эта петрушка стоит 600 миллиардов», – прикидывал Роведдер осенью 1990 года[12]. Но вскоре стало очевидно, что такие идеи нереалистичны. Лишь очень немногие объекты были востребованы западными покупателями, например электростанции, которые обещали бескризисную и долгосрочную прибыль после восстановления, или земельные участки в хороших местах. Кроме того, принцип «реституция после смены валюты компенсации» во многих случаях препятствовал быстрой продаже из‑за ожидаемых юридических споров – хотя в ретроспективе неясно, насколько значительными были экономические последствия этого положения[13]. Основная проблема заключалась скорее в том, что было очень трудно найти покупателей на предлагаемые компании, а на многие из них вообще не нашлось покупателей, поскольку компании обветшали, оборудование было неадекватным, а штат сотрудников слишком большим. Кроме того, покупателям приходилось считаться со значительным экологическим загрязнением, удаление которого зачастую обходилось дороже, чем само предприятие. Особенно трудно было продать компании в классических промышленных отраслях, таких как металлургия, судостроение, текстиль, а также в химической промышленности и машиностроении – отраслях, которые также оказались в кризисе на Западе в результате глобализации и структурных изменений. Поскольку экономическая политика ГДР создала региональные моноструктуры с комбинатами, экономическая судьба целых городов и сельских районов теперь была поставлена на карту в связи с ликвидацией таких крупных предприятий. Только весной 1991 года, когда масштабы экономического упадка восточногерманских земель уже нельзя было игнорировать, правительство ФРГ начало реагировать на это фатальное развитие событий.

Различные индивидуальные меры можно свести к четырем подходам: во-первых, правительство наконец-то повысило налоги – хотя и нерешительно и с несколько смущенным оправданием, что хочет использовать возросшие доходы от налогов на табак, спиртные напитки и энергоносители для компенсации расходов, понесенных Германией в результате войны в Ираке. Более значимым здесь был «взнос солидарности» – надбавка к подоходному налогу, которая первоначально действовала только в течение одного года и даже должна была погашаться. Только когда не было никаких признаков окончания кризиса, его сделали постоянным. Во-вторых, особенно резким оказалось массовое повышение ставок взносов в фонд страхования по безработице на 50 процентов с 1 апреля 1991 года.