История Гончей (СИ)

- Не нажалуется, - утешила меня Лариска, - что он, дурак, что ли? Понимает же, что никто ему не поверит. Телекинеза не бывает, это все знают.

- Бывает, не бывает – а вот…

Как удалось поднять этот проклятый измеритель, я в самом деле не знала. Единственное, чего я хотела в тот момент – прекратить издевательства. Как угодно, но прекратить.

Лариска оказалась права: Серёга никому ни словом не обмолвился о происшествии. Меня он с тех пор обходил десятой дорогой.

Потом я много раз пыталась повторить странный фокус – но ничего не получалось. Ни с какими предметами не получалось. И я бросила это занятие. Тем более, что стало не до экспериментов. Выпускные экзамены, вступительные экзамены, первый курс … Бог знает, почему я пошла в педагогический – преподавать историю оболтусам в школе особого желания не было. Впрочем, это всё равно. К тому времени отношения между мной и Ольгой несколько охладели. Ничьей вины в этом не было, просто так сложилось. Она собиралась замуж. Понять её было можно: в первый раз тётушка помчалась под венец, едва ей исполнилось восемнадцать, а через полгода овдовела, когда её благоверный отравился палёной водкой. Конечно, ей, молодой ещё женщине, хотелось иметь нормальную семью. А полувзрослая и довольно симпатичная племянница в Ольгины представления о семье не вписывалась. И мы с ней, спокойно обсудив ситуацию, сошлись на том, что сразу после её свадьбы я переберусь в квартиру матери, что Ольга и Павел будут по мере сил помогать мне деньгами и прочим, что понадобится, и я буду вести себя хорошо.

Развесёлая студенческая жизнь по большей части проходила мимо меня. Я исправно занималась, сдавала сессии, но всякого рода вечеринки, клубы и прочее меня не привлекали. Куда больше занимали сны. Они были разными. Иногда – и довольно часто – я видела всё тот же зал, освещённый факелами, фигуру в сером плаще. Иногда это были улицы древнего города. Почему-то, бродя по его улицам, я знала, что это Рим. По крайней мере в этих снах я видела себя одетой, как молодая римлянка из семьи среднего достатка: в льняную золотисто-жёлтую столу и белый плащ-паллу. Иногда мне снились охота, погоня, бой, и я просыпалась с неистово колотящимся сердцем.

Объяснения этим снам не находилось, а обдумать их требовалось. И я выплёскивала их на бумагу или в Paint. Рисование всегда было одним из моих любимых занятий.

А потом сны ушли, и рисование было заброшено. Я влюбилась. Этот эпизод моей жизни не из тех, которые хочется вспоминать. Мы познакомились в «Гараже», на концерте «Озера Эльфов». Не то, чтобы я любила эту команду, просто было скучно, вот и составила компанию одногруппникам. До сих пор не понимаю, что я тогда нашла в Олеге. Обыкновенный сын выбившихся из грязи в князи родителей, тщательно выхоленный и журнально-красивый, самоуверенный и самодовольный. Скорее всего, со мной сыграло злую шутку одиночество. Я прекрасно знала его репутацию мелкого пакостника, человека расчётливого, подлого и себе на уме. Я видела его барские повадки, апломб, манеру обо всём судить с точки зрения «пользы», как понимал её Олег. И тем не менее… Возможно, надеялась как-то изменить его к лучшему, считая, что это всё внешнее, наносное. Возможно, думала, что со мной он будет другим – не знаю.

Друзья потихоньку жалели меня, но не вмешивались. И лишь Курбан, прищурив жёлтые глаза нахального котяры, сказал:

- Ну, Ксюха… Большей мрази ты найти не могла.

С Курбаном нас связывала давняя и весёлая дружба. Как ни странно – дружба, и ничего более. О характере её говорило уже то, что он единственный мог называть меня Ксюхой, не рискуя получить выволочку. Я это имя, мягко говоря, недолюбливаю.

Кончился этот роман так, как и должен был кончиться.

Утром первого дня летних каникул мы завтракали на моей кухне. Пили кофе, Олег курил, стряхивая пепел в блюдце: пепельницы он игнорировал по каким-то неведомым, но видимо, принципиальным соображениям. Наверно, я не вполне проснулась, иначе не задала бы этого вопроса:

- Олежек, а что, если ты познакомишь меня со своими друзьями? Надеюсь, ты меня не стесняешься, - я улыбнулась.

Олежек вытаращился на меня, как та самая коза на ту самую афишу.

- Ксю, ты о чём? – знал, скотина, что идиотское «Ксю» я ненавижу ещё больше, чем «Ксюху», - я не против спать с тобой, но не лезь, пожалуйста, в мою жизнь!

Наверно, если бы он влепил мне пощёчину, было бы не так обидно.

- Ладно, не буду, - покладисто согласилась я, - а чтобы уж совсем с гарантией, ты сейчас соберёшь манатки и исчезнешь отсюда. Насовсем.

Он погасил сигарету и потянулся ко мне через стол.

- Ну что ты, детка, мы же взрослые люди…

На мгновение я словно увидела всю картинку со стороны: удивлённого Олега и себя, охваченную белым, яростным огнём. Наверно, он тоже что-то такое почувствовал: выскочил из-за стола, быстро оделся и ушёл.

Куража моего хватило ненадолго – я повалилась на диван и ударилась в рёв.