История госпожи Ишимовой

— Так и есть, мы рассказываем детям сказки, и они хотят быть похожими на этих славных героев и принцесс. Это правильно, хорошо. Но как же здорово, когда они знают о том, что их предки настоящие герои. И как это замечательно, когда дети будут подражать своим предкам и приумножать славу и величие России.

— Первые две части у вас вышли в начале 1836 года. Они охватывали какой период истории?

— Первая часть начиналась со времен Древней Руси, происхождение славян, начало русского государства. Отдельно рассказала о Крещение Руси, об Александре Невском, Куликовской битве, Иване Грозном и его правлении. В целом повествование шло до 1609 года. Во второй части речь идет о времени правления князя М. В. Скопин-Шуйского, о том, как на трон взошли Романовы, Петровская эпоха, Правление Елизаветы и далее до времен правления Екатерины II.

Успех «Истории России в рассказах для детей»

— Вы первые части не стали издавать в привычном для вас издательстве Смирдина. Ведь именно там выходил ваши переводы?

— Да, там выходил перевод Купера. Но как я намучалась, пока получила свой гонорар. Повторения не хотелось. Я обратилась за помощью к своему благодетелю Петру Александровичу Плетневу и предложил показать рукопись в Российской Академии. Памятный для меня и очень волнующий день 14 марта 1836 года. Именно в этот день президент Российской академии Александр Семенович Шишков представил рукопись «Истории России в рассказах для детей» для обсуждения академического собрания. Было принято решение предать рукопись в Рассматривательный комитет. И вот 11 июля был зачитан отзыв комитета.

— Что было в этом отзыве?

— Наизусть помню эту, решающую для моей судьбы писателя, рецензию: «Сочинение госпожи Ишимовой согрето любовью к Отечеству, обращено к нравственной пользе и может заохотить детей к внимательному чтению русской истории». Говорили о том, книга благонамеренная, указывали на литературные достоинства. И вот было вынесено решение о том, чтобы напечатать книгу в количестве 1200 экземпляров. Печатали за счет академии в пользу автора. На этих же условиях потом напечатали еще 4 части.

— А кто же подписал эту историческую, не побоюсь этого слова, рецензию? Ведь они дали зеленый свет не только хорошей книги, но и детской литературе в целом.

— Подписали рецензию уважаемые люди, сделавшие не мало для России. Иван Александрович Вельяминов — генерал от инфантерии, генерал-губернатор Западной Сибири. Александр Христофорович Востоков — филолог, поэт, палеограф, археолог, основоположник сравнительного славянского языкознания, автор грамматик русского языка. И это именно он изобрел имя Светлана, а не Жуковский, как многие считают.

— Как, разве не в балладе «Светлана» впервые было озвучено это имя?

— Оно стало популярным после баллады Жуковского, а придумал его Востоков для баллады «Светлана и Мстислав».

— Но вернемся к исторической рецензии. Кто еще подписал ее?

— Михаил Евстафьевич Лобанов, он был поэт и переводчик, член Российской Академии наук, академик Императорской Академии наук. Удивительной судьбы человек, «подкидыш» не знавший своих родителей и сумевший достичь таких высот.

— Это так, но все же Пушкин по многим вопросам с ним не был согласен.

— Да, у них были расхождения, но это очень большая тема. Боюсь мы слишком уйдем в сторону от темы нашего разговора. Давайте вернемся к тем, кто дал мне путевку в жизнь как писателю. Владимир Иванович Панаев был поэтом, автором прозы и похвальных слов Александру I, князю Кутузову-Смоленскому и Г. Р. Державину. Еще он был чиновником, тайным советником, статс-секретарем.

— И все?

— Нет, что вы… Как можно забыть про Бориса Михайловича Фёдорова, поэта, драматурга, издателя альманахов и детского писателя.

— Детский писатель?

— Да, он очень много писал для детей. Правда Белинский резко отрицательно оценивал эти произведения.

— Это ведь ему посвятил Антон Антонович Дельвиг свою эпиграмму:

Фёдорова Борьки

Мадригалы горьки,

Комедии тупы,

Трагедии глупы,

Эпиграммы сладки

И, как он, всем гадки.

А Александр Сергеевич Пушкин писал:

Пожалуй, Фёдоров, ко мне не приходи,

Не усыпляй меня — иль после не буди.