Читаем История государства Конго (XVI - XVII века) полностью

Со времени договора между Нтину Вене и религиозным главой баконго Исаку Лау (Исаку не Бунда) королева должна была обязательно происходить из рода правителя Бунда. Если король имел несколько жен, строго соблюдалась разница между королевой и другими его женами. Провинция, откуда она была родом, уплачивала особую подать на ее содержание 1083.

Все документы, которыми мы располагаем, свидетельствуют V том, что в XVI—XVII вв. королева не играла большой роли в политической жизни страны и не оказывала заметного влияния на дела управления. Более того, -европейцы обычно стремятся подчеркнуть ее затворнический образ жизни: «...королева почти никогда не выходит за пределы королевской ограды» 1084. Королева имела свой «дворец», отделенный от жилища короля. Она жила в окружении большого числа женщин и девушек из знатных семей 1085. Ее выход из дворца был обставлен большой пышностью: «...ее несут на носилках, украшенных шелком, бахромой, золочеными и посеребренными кистями...» 1086. Придворные дамы сопровождают ее, стуком кастаньет предупреждая, что королева отправилась в путь1087. Титул королевы — не-мбанда (у Даппе-ра — мани момбанда) 1088. Еще -в период, предшествовавший введению христианства, положение королевы резко отличалось от положения других жен короля: в древнем, дохристианском Конго господствовала полигамная семья, число жен в которой было ограничено лишь достатком главы семьи. Введение норм христианского брака провело резкую черту между «законной женой», королевой, и «наложницами», «рабынями».

Таким образом, в Конго XVI—XVII вв. не сохранилось и следов особой роли женщины-соправительницы, которая была отмечена наблюдателями во многих средневековых государствах Африки. Иногда это была жена, иногда соправительница, носившая титул «матери короля». Широко известна роль Лукокеши и Свана Мулопве — соправительниц Мвато-Ямво в государстве Лунда; Лукокешу называли «матерью царя», она имела свой двор и оказывала огрохмное влияние на все дела государства 1089. При дворе правителя — кабака Буганды, одного из государств Межозерья, также существовали две «должности» женщин-со-правительниц: намасоле («мать» короля) и лубуга (сестра короля), пользовавшихся очень большой властью и влиянием в стране1090. Наконец, пример, наиболее близкий Конго, — государственное устройство Лоанго. Здесь король делил власть с женщиной, которая носила титул «матери» короля (маконда). Обычно Королевский совет выбирал ее из числа самых пожилых женщин королевской крови (отнюдь не настоящую мать короля). Власть ее была настолько велика, что в случае, если король ей был неугоден, она могла добиться смещения его; король не смел ничего предпринять без предварительного совета с ней. Он не мог ей отказать, если она вступалась за преступника, и т. д. ш. По-видимому, эти порядки были характерны и для ранней истории средневекового Конго. Основание думать так дает одно место из письма короля Португалии Жоау III королю Конго: «...здесь же письмо для Дочери короля, которая согласно обычаю страны является дочерью и матерью короля и согласно этому обычаю она имеет власть во всем Конго» 10911092. Особенности государственного устройства, аналогичные тем, что существовали в государствах Лунда, Лоанго и др., были отмечены европейцами в некоторых отдаленных провинциях Конго. Так, Лоренцо да Лукка в одном из своих донесений сообщает о некой даме, которую правители «великого герцогства» Овандо называют матерью. Именно ей принадлежит непререкаемое право избирать «великого герцога» Овандо 1093.

Приведенные нами материалы свидетельствуют о том, что живучесть кровнородственных связей Ц обязательств накладывала свой отпечаток на формы государственного устройства, сказываясь, например, в нормах преемственности власти. Однако они говорят и о другом. Во-первых, о полноте власти, сосредоточенной в руках верховного правителя. Власть эта нередко принимает деспотические формы. Во-вторых, о том, что государственная власть, персонифицированная в лице верховного правителя, нередко ставит на службу государству самые эти пережиточные явления, связанные с живучестью родо-племенных отношений, использует их для укрепления государственной (т. е. королевской) власти.

ДВОР КОРОЛЯ КОНГО И АППАРАТ УПРАВЛЕНИЯ ГОСУДАРСТВОМ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы
Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы

Как появились университеты в России? Как соотносится их развитие на начальном этапе с общей историей европейских университетов? Книга дает ответы на поставленные вопросы, опираясь на новые архивные источники и концепции современной историографии. История отечественных университетов впервые включена автором в общеевропейский процесс распространения различных, стадиально сменяющих друг друга форм: от средневековой («доклассической») автономной корпорации профессоров и студентов до «классического» исследовательского университета как государственного учреждения. В книге прослежены конкретные контакты, в особенности, между российскими и немецкими университетами, а также общность лежавших в их основе теоретических моделей и связанной с ними государственной политики. Дискуссии, возникавшие тогда между общественными деятелями о применимости европейского опыта для реформирования университетской системы России, сохраняют свою актуальность до сегодняшнего дня.Для историков, преподавателей, студентов и широкого круга читателей, интересующихся историей университетов.

Андрей Юрьевич Андреев

История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука