История государства Лахмидов

Хотя Лахмиды, как мы видели, стали опорой Сасанидов среди арабов еще с того времени, как правитель танухитов Джазима ушел в римскую Сирию, они не сразу снискали доверие. Основатель Лахмидской династии Амр I еще не носил титула «царь арабов», который, насколько можно судить, был впервые присвоен в начале IV в. Имру-ль-Кайсу I. Впоследствии титул «царя арабов» закрепился за представителями династии и, возможно, поэтому попал в рассмотренный выше список подчиненных Сасанидам правителей у Ибн Хордадбеха. Отметим, что сасанидские марзбан-ы Хиры появляются в источниках либо в эпоху царствования Ардашира I и Шапура I (т. е. до 271 г. включительно), либо в то время, когда Лахмидское государство уже не существовало. Видимо, с назначением Имру-ль-Кайса I «царем арабов» власть над Хирой перешла от сасанидских марзбан-ов к Лахмидам. Более того, с конца IV — начала V в. лахмидский царь командовал стоявшим в Хире отрядом сасанидских войск.

То, что для сасанидского «царя царей» лахмидский правитель был наместником, не вызывает удивления. В сасанидской истории мы находим подобные случаи не только с Лахмидами. В «Хосрове» автор этих строк обращал внимание на случай, когда марзбан-ом был «царь набатеев» [3, с. 91–92]. Хотя власть над Хирой по общему правилу считалась достоянием Лахмидов, престол не передавался автоматически по наследству. Все зависело от воли сасанидского царя, который мог назначить в Хиру и человека, не принадлежавшего к Лахмидам. В 503 г. Кавад I назначил правителем Абу Яфура аз-Зумайли, а в 578 г. Хосров I Ануширван отправил в Хиру таййита Ийаса Ибн Кабису, причем, если верить повествованию об Ади Ибн Зайде, некоторое время не хотел назначать наместником никого из Лахмидов.

При назначении правителя Хиры большое значение имели два фактора. Один из них заключался в том, насколько хорошо кандидата на престол знал сасанидский царь. Показательна история сыновей аль-Мунзира III, рассмотренная в Части I. После гибели аль-Мунзира III в 554 г. сасанидский царь Хосров I Ануширван назначил наместником его сына Амра III, а когда был убит и он, — другого сына, Кабуса. Но вот и Кабус погиб. Оставался еще один сын аль-Мунзира III от той же матери — аль-Мунзир (будущий аль-Мунзир IV). Но Хосров назначил его лишь после годичного перерыва, в течение которого Хирой управлял шахраб. Такие действия Хосрова лучше всего объясняются тем, что аль-Мунзир долгое время пребывал как бы в тени своих более заметных братьев и потому был мало известен — в том числе и при сасанидском дворе. Видимо, осторожный Хосров, не раз сталкивавшийся с противодействием знати, заговорами и мятежами, предпочел не рисковать и получше присмотреться к новому лахмидскому кандидату на престол.

Второй фактор, еще более важный, состоял в том, что правитель Хиры получал назначение после встречи с сасанидским царем, которая фактически носила характер собеседования. Кандидату на хирский престол было поистине жизненно важно произвести на царя благоприятное впечатление. Судя по некоторым данным, так назначались ключевые чиновники и наместники Сасанидской державы. В приписываемой аль-Джахизу (aΙ-Gahiz, 788–868/869) «Книге короны» (Kitab al-tag) мы находим рассказ о том, что в правление Шапура II (307/08 — 379/80) умер верховный мобед. Царю рассказали об одном человеке из области Истахра, который мог занять освободившееся место. За ним послали, и он явился ко двору. Но во время трапезы Шапур обратил внимание на то, что он слишком быстро ел. Заподозрив в нем алчность, царь не стал назначать его и отослал назад [193, текст источника, с. 13–14].

На эту историю очень похож тот фрагмент повествования об Ади Ибн Зайде, где говорится о собеседовании, которое сасанидский царь устроил для прибывших к нему сыновей аль-Мунзира IV, чтобы избрать из них правителя Хиры. Согласно двум наиболее полным пересказам, которые даны у Абу-ль-Фараджа аль-Исфахани и аль-Хилли, Ади Ибн Зайд до аудиенции встретился с царевичами, сказал им, что следует одеться изысканно, есть не торопясь, а также научил, как отвечать на вопросы, которые царь, скорее всего, должен был задать. Эти наставления, верные с точки зрения сасанидского придворного этикета, были, однако, проигрышными. Ади, который, как показано в Части I, из всех царевичей поддерживал ан-Нумана, только ему дал верный совет: явиться в дорожной одежде, есть много и жадно. Именно так в представлении сасанидского царя должен был выглядеть настоящий араб, чуждый утонченному дворцовому ритуалу, но здоровый, крепкий и расторопный. Весь облик ан-Нумана должен был говорить, что он близок к пустынникам-арабам и, следовательно, справится с управлением ими намного лучше, чем его братья. Ан-Нуман последовал советам Ади и, судя по всему, произвел на царя надлежащее впечатление.