История Испании

Таким образом, тогда друг другу противостояли два принципа организации государства. С одной стороны, абсолютизм, переживавший реформы, направленные на рационализацию администрации, который под нажимом либералов мог бы способствовать установлению конституционного режима; с другой — возврат к предшествующему режиму, к абсолютизму репрессивного толка, что могло бы произойти, если бы наследником престола стал брат короля Карлос Мария Исидро. Среднего пути не предвиделось, поскольку абсолютисты-реформаторы полагали, что можно создать рациональную административную систему, не прибегая к конституции. Ситуация изменилась после брака Фердинанда VII со своей племянницей Марией Кристиной, четвертого по счету, в котором в 1830 г. родилась инфанта Исабель. Интриги апостоликов в сентябре 1832 г. в Ла-Гранхе с целью заставить больного короля отменить действие Прагматической санкции 1789 г., преданной гласности в 1830 г.[279], смерть короля в 1833 г., после чего было объявлено, что Исабель унаследовала престол, — в результате этих событий проблема государственности осложнилась династическим спором. Абсолютисты, объединившиеся вокруг претендента Карлоса, опирались на вооруженные силы, армейскую верхушку, поддержку большей части духовенства — воплощения реакции, широких кругов крестьянства. Они перешли от слов к делам, объявив войну пока еще не созданному государству.

Революция и гражданская война

Война ускорила формирование политических союзов. Образовалась партия апостоликов или роялистов, которую молодой Доносо Кортес считал партией фанатиков и ультранационалистов и обвинял в том, что, желая создать цивилизованное общество на основе феодальных и теократических институтов, она тем самым стремится остановить ход времени. Угроза с ее стороны вынудила политиков, некогда вставших под знамена революции, искренне поклясться в верности трону. Для начала революции этого было вполне достаточно, и даже те либералы, которые вернулись в Испанию по амнистии, объявленной королевой-регентом Марией Кристиной, встали на защиту юной королевы Изабеллы.

Первым шагом Марии Кристины стало утверждение Сеа Бермудеса на пост главы правительства. Тот, в свою очередь, представил программу административных реформ и назначил Хавьера де Бургос министром развития. Испания была разделена на 49 провинций, и эта реформа оказалась долгосрочной. Давление со стороны генералов Кесады и Льяудера и начавшееся народное движение убедили регента в необходимости покончить с абсолютизмом, каким бы реформаторским он ни был, и пригласить на пост премьер-министра Мартинеса де ла Роса, «человека двенадцатого года», участника либерального трехлетия, проведшего десять «черных лет» в Англии[280]. В казне было «денег мало, да и то в порченой монете», армия не укомплектована, займов не ожидалось из-за нерадивости чиновников и недоверия кредиторов, оружие находилось в руках у мятежного плебса, преданного дону Карлосу, — таким принял государство вернувшийся к власти почтенный Мартинес де ла Роса.

Этот «человек трибуны» был явно неспособен управлять государством в подобной ситуации. Его главная ошибка, по словам Ларры, состояла в том, что он «принимал слово за действие», а главный недостаток в том, что «его поглощали мелочи». Как бы то ни было, правительство Мартинеса де ла Роса исходило из предположения, что возможно найти средний путь между абсолютизмом и революцией, ту самую золотую середину между свободой и порядком, к которой стремились «умеренные», пусть она и была далека. А поскольку на пути к этой цели Конституция 1812 г. только мешала, Мартинес де ла Роса придумал нечто вроде дарованной Хартии — «Королевский статут о созыве генеральных кортесов королевства», обнародованный в апреле 1834 г., в ту самую неделю, когда в Мадриде была поставлена его пьеса «Заговор в Венеции», — уникальный случай, когда политик одновременно выводит на сцену королевский статут и знаменитую романтическую драму. Действительно, после возвращения изгнанных либералов свобода мнений и собраний постепенно отвоевывала себе пространство, утраченное после либерального трехлетия, и в Мадриде кипели романтические страсти.