Читаем История испанской инквизиции полностью

Утром следующего дня на рыночной площади уже стоял черный эшафот, и все прилегающие улицы были заняты вооруженными людьми. Объятые ужасом горожане поспешили затвориться в своих домах, и при казни присутствовали одни солдаты. Палач снес Ланусе голову в тот момент, как он возносил молитву Св. Деве.

Затем последовали новые аресты и казни, причем страдали часто люди совершенно невинные, и потому никто не чувствовал себя в безопасности. Дома казненных разрушались, и это стало символом уничтожения местных вольностей. Инквизиция, руки которой наконец-то были развязаны в полной мере, в своей мстительной ярости не отставала от светской власти. Ее тюрьмы были переполнены людьми всех рангов, и аресты не прекращались.

Неожиданно начав репрессии, Филипп столь же неожиданно 17 января 1592 года объявил амнистию, которая не коснулась только руководителей мятежа. Он просил, чтобы и инквизиция, со своей стороны, амнистировала арагонцев, находящихся в ожидании ее суда, однако Супрема ответила отказом, ибо хотела воспользоваться благоприятным моментом, чтобы выкорчевать все корни, из которых могло произрасти в будущем сопротивление ей в Арагонии. Тогда Филипп повторил свою просьбу, говоря, что отсрочка амнистии помешает восстановлению мира и что там, где замешано так много лиц, достаточно наказать наиболее виновных. Но с подобного рода соображениями инквизиция считаться не хотела. 29 апреля Супрема представила королю доклад о своей деятельности, согласно которому в инквизиционной тюрьме Сарагосы содержались 74 арестованных и предполагалось открыть судебное преследование в отношении еще трехсот человек. Королю пришлось согласиться, что это достаточно веская причина для отсрочки амнистии. 20 октября в Сарагосе состоялось аутодафе, на которое вывели 80 человек; за исключением нескольких морисков и одного двоеженца в вину им вменялось сопротивление деятельности инквизиции. Венцом этого аутодафе стало сожжение изображения Переса, сопровождавшееся чтением приговора, в котором перечислялись его многочисленные преступления, в том числе кощунственная хула против Бога, должностные злоупотребления, содомский грех, бегство во Францию, сношения с гугенотами и даже происхождение от еврейской семьи. Почти все это было ложью.

В день этого аутодафе Филипп снова потребовал от инквизиции — настолько твердо, насколько это вообще было возможно, — издания акта об амнистии. Супрема сделала вид, что сдалась, и отправила королю проект амнистии, но почти сразу, на следующий день, сообщила, что получила от сарагосского трибунала еще один список скомпрометированных лиц и просит, чтобы на них амнистия не распространялась. Это было уже слишком! Поэтому Филипп, не вступая в дальнейшую переписку, просто послал проект амнистии в Сарагосу с предписанием обнародовать его уже как указ, что и было сделано 23 ноября с большой торжественностью; в результате более пятисот человек были освобождены от преследования.

Тем временем происходило реформирование местных учреждении Арагонии, сводившееся к полному уничтожению тех вольностей, которые были предметом ее гордости. Независимый арагонский суд — если не номинально, то фактически — превратился в королевский, а все гарантии, установленные против проявлений произвола власти, были отменены; при этом реформы проводились таким образом, будто они были следствием свободной инициативы народа. Все это сопровождалось новой амнистией — для всех тех, против кого возбуждены дела в бытность верховным судьей де Ланусы. Милосердие Филиппа не затронуло только жену Переса и его семерых детей, младший из которых родился в тюрьме.

Перес и его друзья в это время пребывали в Беарне, где их приняла герцогиня Альбре — сестра французского короля Генриха IV. Им удалось убедить Генриха IV, что население Арагонии только и ждет, что кто-то поможет освободиться ему от Испании. Французский король ухватился за идею образовать из Арагонии самостоятельное государство под протекторатом Франции, и в феврале 1592 года около 2000 человек беарнцев под руководством арагонских мятежников перешли границу. Местное население, однако, встретило их неласково. Вскоре эта армия была загнана в заснеженные горы и разбита испанскими войсками, которыми командовал Варгас. Пленных беарнцев он отпустил, а троих видных мятежников — Дионисио Переса, Франсиско Аэрбе и Диего Эредиа — отправил в Сарагосу, где они закончили жизнь на эшафоте.

Антонио Перес в походе не участвовал, хотя и был одним из главных его вдохновителей. Генрих IV назначил ему пенсию, и он поселился во Франции, надеясь еще когда-нибудь вернуться в Арагон в качестве победителя. Но после того, как Франция и Испания в 1598 году заключили мир, эти надежды пошли прахом. 3 ноября 1611 года Перес умер. Жена и дети, пораженные в правах как наследники осужденного инквизиционным трибуналом, стали хлопотать о его посмертной реабилитации, и в конце концов вынесенный Пересу обвинительный приговор отменили, а потомки его были освобождены от последствий, которые обычно влекло за собой осуждение инквизицией.

Перейти на страницу:

Все книги серии История. География. Этнография

История человеческих жертвоприношений
История человеческих жертвоприношений

Нет народа, культура которого на раннем этапе развития не включала бы в себя человеческие жертвоприношения. В сопровождении многочисленных слуг предпочитали уходить в мир иной египетские фараоны, шумерские цари и китайские правители. В Финикии, дабы умилостивить бога Баала, приносили в жертву детей из знатных семей. Жертвенные бойни устраивали скифы, галлы и норманны. В древнем Киеве по жребию избирались люди для жертвы кумирам. Невероятных масштабов достигали человеческие жертвоприношения у американских индейцев. В Индии совсем еще недавно существовал обычай сожжения вдовы на могиле мужа. Даже греки и римляне, прародители современной европейской цивилизации, бестрепетно приносили жертвы своим богам, предпочитая, правда, убивать либо пленных, либо преступников.Обо всем этом рассказывает замечательная книга Олега Ивика.

Олег Ивик

Культурология / История / Образование и наука
Крымская война
Крымская война

О Крымской войне 1853–1856 гг. написано немало, но она по-прежнему остается для нас «неизвестной войной». Боевые действия велись не только в Крыму, они разворачивались на Кавказе, в придунайских княжествах, на Балтийском, Черном, Белом и Баренцевом морях и даже в Петропавловке-Камчатском, осажденном англо-французской эскадрой. По сути это была мировая война, в которой Россия в одиночку противостояла коалиции Великобритании, Франции и Османской империи и поддерживающей их Австро-Венгрии.«Причины Крымской войны, самой странной и ненужной в мировой истории, столь запутаны и переплетены, что не допускают простого определения», — пишет князь Алексис Трубецкой, родившейся в 1934 г. в семье русских эмигрантов в Париже и ставший профессором в Канаде. Автор широко использует материалы из европейских архивов, недоступные российским историкам. Он не только пытается разобраться в том, что же все-таки привело к кровавой бойне, но и дает объективную картину эпохи, которая сделала Крымскую войну возможной.

Алексис Трубецкой

История / Образование и наука

Похожие книги

На фронтах «холодной войны». Советская держава в 1945–1985 годах
На фронтах «холодной войны». Советская держава в 1945–1985 годах

Внешняя политика СССР во второй половине XX века всегда являлась предметом множества дискуссий и ожесточенных споров. Обилие противоречивых мнений по этой теме породило целый ряд ходячих баек, связанных как с фигурами главных игроков «холодной войны», так и со многими ключевыми событиями того времени. В своей новой книге известный советский историк Е. Ю. Спицын аргументированно приводит строго научный взгляд на эти важнейшие страницы советской и мировой истории, которые у многих соотечественников до сих пор ассоциируются с лучшими годами их жизни. Автору удалось не только найти немало любопытных фактов и осветить малоизвестные события той эпохи, но и опровергнуть массу фальшивок, связанных с Берлинскими и Ближневосточными кризисами, историей создания НАТО и ОВД, событиями Венгерского мятежа и «Пражской весны», Вьетнамской и Афганской войнами, а также историей очень непростых отношений между СССР, США и Китаем. Издание будет интересно всем любителям истории, студентам и преподавателям ВУЗов, особенно будущим дипломатам и их наставникам.

Евгений Юрьевич Спицын

История