История итальянцев

Этот тариф не только существенно укрепил таможенные барьеры, созданные для защиты зарождающейся итальянской промышленности, но принцип протекционизма был распространен на ряд отраслей сельского хозяйства. В первую очередь этим воспользовались производители сахара, конопли и риса — все эти культуры выращивались в основном в Северной Италии, — а также в значительной степени производители важнейшей культуры — пшеницы. Так был поставлен барьер на пути массового импорта американского зерна, и вновь получили поощрение лень и абсентеизм тех землевладельцев Юга Италии, которые извлекали основной доход из экстенсивного культивирования зерновых. Продукция Северной Италии — шерсть из Бьеллы и Вальданьо, ломбардские хлопчатобумажные изделия — полностью завоевали национальный рынок, а развитие итальянской промышленности вступило в фазу подъема; в то же время Юг из-за своей отсталости и подчиненного положения оставался накрепко скованным. Вместо выравнивания и возрождения базиса развитие капитализма пошло в Италии по пути углубления и без того тяжелого социального и регионального дисбаланса в стране. Так появилась та социальная ткань, в которой противостояло друг другу и переплеталось старое и новое; в которой капитализм со всеми чертами данного В.И. Лениным определения империализма: высоким уровнем монополистической концентрации, слиянием промышленного и банковского капитала, государственным протекционизмом — сосуществовал с сельским хозяйством, которое в ряде регионов находилось еще на полуфеодальной стадии, и с вездесущим семейным ремеслом.

«Современное государство, — писал Антонио Лабриола (1843–1904) в 1896 г., — в почти целиком аграрном обществе с низким уровнем развития сельского хозяйства порождает всеобщее ощущение нужды и всеобщее сознание несогласованности во всем». «Несогласованность» — этот термин будет постоянно возникать при изложении истории современной Италии.

Тройственный союз и колониальные амбиции

Внешняя политика Пьемонта, а впоследствии и Италии строилась в основном на под держании дружественных отношений с Англией и Францией. С первой из этих держав на протяжении всей истории Италии отношения неизменно основывались на сердечности и понимании, за исключением эпохи фашизма. Противоположным образом обстояло дело с Францией: эпизод в Ментане положил начало постепенному охлаждению в отношениях, которые продолжали обостряться и вылилось в конце 1880-х годов в открытую напряженность. Одновременно с этим отдалением от Франции во внешней политике Италии все более вырисовывалась линия на сближение с Германией (договор был подписан в 1866 г.), а впоследствии также и с Австро-Венгрией. В 1873 г. Виктор Эммануил II посетил с официальным визитом Вену и Берлин. Через два года последовал визит австрийского императора Франца Иосифа I в Венецию. Державы Центральной Европы и в особенности Бисмарк прилагали все усилия, чтобы поддержать этот новый курс в итальянской политике и углубить пропасть, которая открылась во франко-итальянских отношениях. Много раз в 1876–1877 гг. со стороны Австро-Венгрии и Германии высказывалась поддержка намерений Италии оккупировать Тунис, где тогда проживало существенное итальянское меньшинство. Таким образом, центральноевропейские державы надеялись одновременно ослабить итальянские претензии на Трентино, громко высказывавшиеся ирредентистами[372], и создать новый повод для разрыва между Италией и Францией.

Первоначально итальянская дипломатия, кажется, не была расположена прислушиваться к этим знакам поддержки, и на Берлинском конгрессе 1878 г. Италия проводила политическую линию неразделения ответственности, которая была названа доктриной «чистых рук». Естественно, эта политика вызывала шумный протест тех, кто обвинял правительство (председателем Совета министров был тогда Бенедетто Кайроли) в том, что оно не смогло обусловить австрийскую аннексию Боснии и Герцеговины присоединением Трентино к Италии, и — в более общем виде — в том, что оно продолжало проводить политику уступок. Этот протест усилился, когда в апреле-мае 1881 г. Франция начала оккупацию Туниса и превратила его в свой протекторат. Идея окончательного разрыва союза с Францией и сближения с державами Центральной Европы приобретала все большую популярность в обществе, за исключением непримиримых «ирредентистов». Она получила свое выражение в подписанном в мае 1882 г. договоре между Италией, Германией и Австро-Венгрией, вошедшем в историю под названием «Тройственный союз».