История итальянцев

Первые шаги итальянской колониальной политики были столь же неудачными и фальшивыми, как и вся ее история. Следуя за Англией, которой в 1882 г. она противопоставила fin de non-recevoir[373], когда та предложила участвовать в оккупации Египта, Италия захватила город Массауа в Эритрее. После разгрома английского генерала Гордона суданскими дервишами в 1885 г. итальянцы оказались вовлеченными в военную операцию против Эфиопии. В январе 1887 г. отряд из 500 человек был атакован и полностью уничтожен в Догали превосходящими эфиопскими силами под командованием раса (местного вождя) Алулы. Эффект, который это событие произвело в Италии, был огромным, и министр иностранных дел ди Робилан, тот самый, который успешно и твердо довел до конца переговоры по возобновлению Тройственного союза (1891), был вынужден уйти в отставку. Таким образом, не слишком значительный инцидент стал вопросом национальной чести, и Италия считала себя морально вынужденной продолжать колониальную политику, от которой получала лишь разочарования.

Литературная и культурная жизнь

Картина литературной жизни Италии 1880-х годов отличалась крайней пестротой: от миланских «растрепанных» («скапильятура») — итальянского аналога парижской богемы, типичных представителей программного авангардизма, или «веристов» — поклонников Эмиля Золя, до эпигонов Мандзони или, наконец, до находящейся в упадке поэзии на итальянских диалектах — спектр течений и экспериментов был достаточно широким. Однако по большей части речь шла о не слишком значительных прозаиках и поэтах, которых уже давно никто не читает и чьи имена сохраняются лишь в трудах по истории литературы и в названиях городских улиц. Единственный человек, которого, возможно, следовало бы упомянуть — это Эдмондо Де Амичис (1846–1908), однако, естественно, не за его литературные способности, но из-за того, что в своих книгах и репортажах он был честным и искренним выразителем настроений и гордости мелкой итальянской буржуазии, и за то, что в книге «Сердце»[374] (1886) писатель явил редкий образец итальянской литературы для детей.

Только два писателя, Джованни Верга (1840–1922) и Джозуэ Кардуччи, действительно противостояли упадку того времени. Первый из них, большую часть жизни проведший в Милане, без особого успеха попробовав себя в качестве автора буржуазных романов, нашел свое истинное призвание в романах и повестях, посвященных его родине — Сицилии. Юг в изображении Верги, с его гордыми разорившимися аристократами, разбогатевшими скупыми крестьянами, покорным плебсом, имеет все атрибуты реальности или скорее той внутренней правды, которую может увидеть лишь сосредоточенный и участливый литературный взгляд. Такие герои, как Мастер Дон Джезуальдо, настоящий self-made man, который женится на аристократке и доживает свои дни в праздности и унынии, хотя начинал жизнь с отчаянного желания добиться успеха, или хозяин Нтони, старый и безропотный глава обреченного на гибель семейства рыбаков, стали почти символами жизни Южной Италии.

Но Верга был вновь открыт и оценен совсем недавно. При жизни у автора романов «Мастер Дон Джезуальдо» (1887) и «Семья Ма-лаволья» (1881) (последние годы жизни он провел в родной Катании, не написав ни строчки, и умер в 1922 г.) было гораздо меньше читателей и приверженцев, чем в наши дни. Его истории о крестьянах и рыбаках не слишком привлекали буржуа, который вскоре с энтузиазмом стал воспринимать сверхчеловека или эстетов из романов Габриеле Д’Аннунцио (1863–1938).