История Италии. Том II

И действительно, Турати, которому предложили министерский портфель, от участия в кабинете отказался. По его поручению Биссолати в конфиденциальной беседе с Джолитти мотивировал отказ тем, что вступление социалистов в состав правительства по крайней мере преждевременно и не будет понято массами[543]. Несмотря на настойчивые обращения Джолитти, на проявленную им уступчивость в вопросе о возможности сокращения военных расходов, отказом ответили также и лидеры радикалов. В данном случае камнем преткновения оказалось, в частности, намерение Джолитти (затем осуществленное) включить в состав правительства ряд деятелей — Титтони, Луццатти и других, известных своей консервативной или реакционной ориентацией. Однако Джолитти не пожелал уступить в этом, по-видимому, важном для него вопросе.

На деле же политический поворот, о котором возвещал состав сформированного в конце концов кабинета, являлся лишь первым проявлением закономерного хода вещей, отражавшегося в действиях премьер-министра. С этого времени в деятельности Джолитти все ощутимее стала сказываться тенденция к сближению с консервативными силами в парламенте и за его пределами. С другой стороны, решающими элементами и опорой политической системы Джолитти отныне — чем дальше, тем больше — становились не политические партии, а, как уже отмечалось, менявшееся, но покорное ему парламентское большинство, местные «клиентелы», создававшиеся с помощью заигрывания и беззастенчивой коррупции.

Представшему перед палатой новому кабинету было выражено доверие значительным большинством в 284 (т. е. основной массой либералов и консерваторов) против 117 голосов делегатов «Крайней левой». Итоги голосования подтвердили происшедшие политические сдвиги.

В программной декларации нового кабинета Джолитти провозгласил начало периода социальных, экономических и финансовых реформ[544].

Практически, однако, обещанные им реформы свелись лишь к расширению объема общественных работ путем предоставления государственных заказов производственным и сельскохозяйственным кооперативам и к некоторому увеличению пособий инвалидам и престарелым.

Большее значение имели намеченные правительством мероприятия по стимулированию экономического, в особенности промышленного, развития страны. В этой области предусматривалось возобновление торговых договоров с рядом стран, упорядочение статуса железных дорог, которые предполагалось передать в ведение государства, и, наконец, оздоровление государственных финансов. В дальнейшем правительство действительно осуществило ряд мер, соответствовавших этим программным установкам. Известное внимание было уделено и тяжелому положению Юга, экономический подъем которого, как указывалось в программной декларации кабинета, являлся не только «политической потребностью, но и национальной обязанностью»[545].

Однако все эти словесные посулы да и позднейшие конкретные меры не затрагивали существа проблем, решения которых настоятельно требовала страна. Отражением этих процессов явилось резкое усиление идейной борьбы и все более четкое размежевание течений в социалистическом движении. Влияние «непримиримых» в социалистической партии к этому времени сильно возросло. Они прочно обосновались в Милане, где наряду с местной социалистической федерацией их цитаделью стала Палата труда, завоевали сочувствие туринской секции социалистической партии и пармской Палаты труда, сильной своими связями с батрацкими массами, и, наконец, пользовались неизменно большим влиянием в Неаполе, где газета «Пропаганда» по-прежнему решительно противостояла реформизму.

Джованни Джолитти

Во второй половине 1903 г. участились случаи раскола партийных федераций. Римская федерация вынесла даже решение об исключении Турати из партии, поскольку его «политическая деятельность направлена против партии»[546]. Это решение не было утверждено руководством партии, но тем не менее вызвало бурную реакцию в реформистских кругах Милана. Таково было положение к началу 1904 г., когда развернулась подготовка к очередному съезду партии.