История Израиля. От истоков сионистского движения до интифады начала XXI века

На выборах 1984 года Shas получило четыре места; в 1988 и 1992 годах – шесть; десять в 1996-м и 17 в 1999 году. На пике своего развития оно получило больше мест, чем две другие религиозные партии (Agudat Yisrael и НРП), вместе взятые. Отношение Shas к сионистскому государству было более умеренным и предусмотрительным, чем у ультраортодоксальных литваков. Оно предпочло вступать в правительственные коалиции даже в правительствах, возглавляемых левыми. Оно также поддержало Главный раввинат, израильское государственное учреждение, которое Agudat Yisrael отвергала. Благожелательное отношение Shas к государству отражало относительно умеренное политическое отношение широкого круга избирателей за пределами ультраортодоксального жесткого ядра не являвшихся строго соблюдающими и чье мировоззрение было националистическим, а также способность Shas использовать свое центристское положение между двумя основными партиями с целью получения экономических и политических выгод для своих сторонников. В отличие от Agudat Yisrael, которая вела себя как секта, стремящаяся защитить свою закрытую территорию, Shas поставило перед собой серьезные миссионерские цели, стремясь – по крайней мере, теоретически – превратить израильское общество в целом в ультраортодоксальное по своему собственному образцу. Его участие в правительствах было направлено на создание рычагов для вовлечения в дела не только своих последователей, но и израильского общества в целом, поскольку партия стремилась навязать свою позицию по таким вопросам, как «кто такой еврей?», принятие иудаизма неевреями, соблюдение субботы в общественных местах и т. д.

Ослабление израильского государства всеобщего благосостояния, последовавшее за либерализацией и переходом к свободной рыночной экономике, дало Shas возможность расширить свое влияние. Оно создало сеть школ, детских садов, а также благотворительных и социальных учреждений, которые финансировались из государственного бюджета, но работали в духе Shas, чтобы повысить религиозность широких слоев населения, составлявших базу его избирателей. Заняв нишу, возникшую в результате отступления израильского этатизма, Shas удалось завербовать последователей, далеко выходивших за рамки ультраортодоксальных мизрахи. Девиз раввина Овадии Йосефа о возрождении иудаизма мизрахи до его былой славы включал предоставление приоритета религиозному суждению раввина Йосефа Каро, воплощенному в Shulhan Arukh. Но широкая публика воспринимала это в гораздо более широком контексте – как требование восстановить особое поведение, традиции и культуру иммигрантов из исламских стран. Этот ответ был выражением страха, испытываемого многочисленными мизрахи, чьи воспоминания о доме и детстве были отвергнуты светским Израилем, сионистско-религиозной НРП и ультраортодоксальной Agudat Yisrael.

Терпимые, свободные рамки традиционной религиозности, которые ультраортодоксам было трудно принять, послужили основой широкой миссионерской «кампании пробуждения», направленной на то, чтобы приблизить Shas к mithazkim – людям в отдаленных районах страны, возвращавшимся в религию через движение покаяния Shas. Возник новый вид народной религии, пропагандируемый ее проповедниками, популярными каббалистами, которые, казалось бы, в рамках галахической полемики призывали вернуться к галахическому учению, но на самом деле проповедовали простую, ничем не приукрашенную религиозную веру. Широкие народные слои верующих, которые не смогли найти себе место в ультраортодоксальных иешивах, а также не были склонны принимать ультраортодоксальный образ жизни, были захвачены волнами «движения покаяния». Его проповедники обращались к массам либо на мероприятиях, куда приходили тысячи людей, либо через видеокассеты со своими посланиями. Вместе со своим религиозным посланием они проповедовали недоверие к правовой системе и современной науке; насмехались над левыми, ветеранами, нерелигиозными элитами ашкенази; нападали на СМИ, представлявшие позиции старых элит; полностью отвергали все, что было связано со старым Израилем. Культура движения покаяния предоставила сторонникам Shas их собственный нарратив, интерпретацию их собственной реальности. Симбиоз между политической системой Shas, получившей государственное финансирование для своих приверженцев, и движением покаяния, которое набирало массы избирателей, был источником избирательной силы Shas.