История казачества

Причину эту профессор Милюков старается объяснить тоже не реальными событиями, историческими и не зависимо от характера действующих лиц, а в смысле более глубоком, вытекающем из всей истории данной нации. «Государство на востоке (т. е. в России), – пишет автор, – появилось слишком поздно, чтобы вести свое происхождение изнутри, из стихийного процесса органического внутреннего развития. Оно было принесено на восток извне. На востоке социальное расслоение внутри племен еще не закончилось, когда уже появилась потребность в государстве. За отсутствием внутренних элементов местной, национальной государственности – государственные учреждения здесь просто были наложены сверху, над учреждениями племенными». В подтверждение этой предпосылки автор ссылается на легенду призвания варяжских князей-викингов и с викингами отождествляет зарождение династии, существовавшей вплоть до революции, которая оставалась чуждой народу и оставалась для него иностранной… От почтенного профессора и активного деятеля печальной памяти Временного правительства можно требовать большего и не связывать историю с легендой. В то время когда новгородцами призывались князья, другие племена славян управлялись своими князьями, и новгородцы, призывая князя обыкновенно из соседних родственных племен, не могли говорить за все племена, что «земля их обильна, а порядка в ней нет…». Затем почтенный профессор не должен был в демагогии забывать того, что Русское государство создавалось при тех же условиях, теми же средствами и необходимостью, как и все государства Европы. В отношении времени государственного образования также не было запаздывания, так как город Киев при князе Ярославе был одним из самых больших городов Европы и занимал второе место после Византии. Все города Европы, в том числе и Париж, были в отношении его провинциальными незначительными городками. Княжеская, а затем великокняжеская власть не являлась результатом захвата извне, а создавалась местными условиями и необходимостью. Были в истории славян моменты, когда в княжеских спорах князья занимали место не по праву, но в таких случаях народ не оставался безразличным и выступал открыто в защиту законных князей. Затем во времена междуцарствий вследствие прекращения династии или каких других причин – во всех случаях неизбежным следствием было призвание князей, в чем принимал участие и народ.

Объяснения Милюкова по поводу насильственного отречения государя и наступившего затем катастрофического положения в стране построены на извращении действительных событий, происходивших на глазах всего мира, и искажении характера русского народа. Главным виновником постигшей страну анархии была вся общественность в лице своих представителей, оказавшихся абсолютно не способными к управлению страной; это в свое оправдание они приводят довод о «темноте и невежестве русского народа». Главной виной народа было то, что он не имел понятия о политических программах, написанных в многочисленном количестве якобы для его блага. Если представители просвещенной общественности считали, что монархия, существовавшая тысячелетия, создавшая из разрозненных племенных образований величайшее государство, объединившая под своей властью не только кровные племена, а различные конгломераты многочисленных народностей, живших до того племенными примитивными обычаями в непрекращавшихся междуплеменных войнах, и приведшая их к условиям нормальной жизни, – не была народной, то что же можно сказать о роли политических «благодетелей», у которых с народом никогда ничего общего не было, и почему этот народ должен был знать их программы и за них бороться?

Русская революция оказалась безграничной, потому что она была искусственной, не вызывалась насущной потребностью, тем более в тот момент, когда около десяти миллионов крестьянской молодежи находилось на фронте, продолжая тяжелую войну, приближавшуюся к победному концу.

Русская монархия прошла долгий исторический путь и имела свои особенности. Не более трехсот лет назад русский народ, насчитывавший не более полумиллиона, стиснутый с востока и запада, занимал пространство между течениями Оки и верхней части Волги. Расселенный в болотисто-лесистых районах, он был окружен со всех сторон сильными врагами. Из этого тяжелого положения народ мог выйти с успехом при условиях твердой национальной власти, направлявшей силы народа к одной цели и усилия народа – к достижению этой цели.

Князья указывали путь, народ за ними следовал, и в этом единении народа с князьями крылась народная сила. На протяжении истории в русской действительности происходили мятежи, но мятежи всегда направлялись не против князей, а против образовавшейся между монархом и народом служилой среды.