История Киева. Киев имперский

Более всего Николаю I коробили душу поляки, готовые за свою независимость проливать кровь во всем мире от гор северной Испании до полей Южной Америки. Не верил он заверениям польской знати в своем верноподданстве, и напрасно. Все польские аристократы, объединившись в модные тогда масонские ложи и кружки, мечтали только об одном: о сохранении своих богатств и влияния в обществе. Зачем им «Ойчизна», если у них уже всё есть! Пусть шляхта и быдло борются за свою родину, которая порабощена тремя державами, – это им нужна свобода и нормальная жизнь. Это богатым во все времена были абсолютно лишние великие потрясения. Не вникая в особенности национального характера, Николай I повелел всем полякам поменять свои разношерстные национальные костюмы, присвоенные дворянским чиновникам, на гражданские мундиры. Император это «неподобство» увидел на балу, данном дворянством и чиновниками 1 июня 1830 года. Николай I возмущенно воскликнул: «Костюм или мундир, издревле членами магистрата сего употребляемый, строгого польского покроя отменить, а употреблять оным членам мундир российский».

Киевские граждане весьма кичились своими правами и почти при каждом слове повторяли: «Мы тоже польские шляхтичи». Один из моих любимых персонажей Михай Чайковский (Садык-паша) писал: «Городская милиция представляла собой вооруженную силу. Она была невелика численностью, но отличалась воодушевлением. Но поляки этого не понимали или не хотели понять». Во время восстания 1830 года киевские граждане снарядили свою милицию, состоящую из 1000 пехотинцев и 400 конницы. Она в течение полугода охраняла город и получила «высочайшую благодарность». Милиция была экипирована по распоряжению генерал-губернатора Княжнина и по постановлению магистрата от 1 мая 1831 года. Командовал ею ратсгер магистрата Иван Гаврилович Мажный, тогда ему было уже 60 лет, его помощником был Иван Петрович Романовский, также ратсгер, имевший адъютанта Хотяновского. Отряд поддерживал порядок в городе при строгом соблюдении дисциплины, которую навел Мажный. Помня старые правила магистратской милиции, он был всегда величественным, как на параде, в блестящем костюме, на породистом коне с богатой сбруей.

Тот же Чайковский: «В Киеве допускали возможность восстания, что особенно ощущалось среди киевлян». По одному семейному преданию киевляне сформировали отряд, но были Петербургом отстранены от несения караульной службы. Оказывается, в польских газетах было напечатано, что войт Киселевский занял со своим войском цитадель и водрузил на ней польское знамя. Далее читаем: «В то время я знал только двух людей: Иосифа Залеского и Эдмунда Росцишевского, которые старались сблизиться с киевскими мещанами. Среди жителей Киева царило такое оживление, которое мне нигде не приходилось видеть… Народ с восторгом вспоминал времена казачества и гетманства… В Киеве начались аресты и высылки, а в результате готовность примкнуть к восстанию была причиною окончательного роспуска милиции».