История Консульства и Империи. Книга I. Консульство

Во всех гражданских неустройствах встречаются зло реальное и зло воображаемое, и одно способствует тому, чтобы сделать другое невыносимым. Важно уничтожить зло воображаемое, потому что этим уменьшается реальное зло и страдальцу внушается терпение, чтобы вы-, ждать. Появление генерала Бонапарта у кормила власти изменило положение дел: болезнь воображения исчезла, родилось доверие, всё стали толковать в хорошую сторону. Правда, дела его содержали в себе много хорошего, но главное состояло в том, что все были расположены считать эти дела хорошими. На простой знак сближения, прием адъютанта в Берлине, и ничтожное перемирие, заключенное на Рейне, народ смотрел уже как на залоги мира. Такова волшебная сила доверия! Для начинающего правления в нем заключается всё, а доверие к правлению консулов доходило до невероятности. Потому и деньги лились в казну, а из казны переходили к армиям, которые, в свою очередь, довольствуясь этим предварительным пособием, терпеливо ожидали того, что им было обещано в будущем.

Повсюду распространялись слухи, основанные на словах тех, кто работал с молодым консулом: говорили, что этот безупречный воин был вместе с тем превосходным администратором и глубоким политиком. Все люди, которыми он окружал себя, которых внимательно выслушивал, часто озарял точностью и быстротой своих мнений и, сверх того, защищал от всякого противодействия, выходили от него пораженные удивлением и совершенно им покоренные. Они охотно сознавались в этом, потому что вошло в моду так думать и говорить.

Генерал Бонапарт занимался делами правления всего только месяц, а уже впечатление, произведенное этим мощным умом, стало всеобщим и глубоким. Добряк Роже Дюко не приходил в себя от удивления, а важный Сийес, хоть и неспособный увлекаться модой, сознавал превосходство и универсальность этого гения и уже тем показывал ему искреннее уважение, что предоставлял полную свободу действий.

Откровенными почитателями Бонапарта считались Талейран, Реньо де Сен-Жан д’Анжели, Редерер, Буле де Ла Мерт, Дефермон, Реаль и другие. Они везде повторяли, что такая точность в делах, широта ума и изумительная стремительность никогда еще не были виданы. И в самом деле, то, что он совершил за один месяц по всем отраслям правления, было поразительно, и в этом отношении истина вполне согласовывалась с лестью, а это большая редкость.

Итак, законодатель Сийес должен был подготовить Бонапарту место в конституции, которую составлял. Но Сийес был законодатель догматический, он трудился для дела, а не для обстоятельств, и еще менее для лица, кем бы оно ни было. Дать Франции конституцию научную, основанную на наблюдении общества и уроках опыта, было мечтой всей его жизни.

Этот оригинальный законодатель, постоянно размышлявший, но писавший гораздо менее, чем действовавший, никогда не излагал своей конституции письменно. Она находилась у него в голове, и надлежало ее оттуда вызвать. Это было нелегко, хотя он пламенно желал составить ее и обратить в закон. Наконец Сийес решился передать свои мысли одному из друзей, де Л а Мерту, который взялся набросать их на бумагу по мере совещаний с Сийесом. Только таким образом это замечательное творение могло быть с точностью схвачено и сохранено для потомства, которого оно вполне достойно.

Сийес употребил все усилия ума, чтобы свести воедино начала республики и монархии и занять у той и другой всё, что было в них полезного и необходимого. Но заимствуя у обеих, он не доверял им в равной степени и принял все предосторожности против демагогии первой и деспотизма последней.

Таким образом, он создал сложное творение, где каждая деталь стояла на прочном основании; и если бы эта конституция была перестроена генералом Бонапартом или для него и лишена какой-либо из точек опоры, то могла бы, против воли составителя, совершенно склониться к деспотизму.

Одно словосочетание, которое, может быть, впервые было на устах у всех, а именно «представительное правление», дает полную картину умов в эту эпоху. Да, нация должна принимать участие в своем правлении, но только через посредников, то есть должна быть представляема; и, как мы увидим, этого-то именно и хотел Сийес.